исправляться или меняться с согласия всей общности людей, ибо никто не может знать лучше, что полезно всем, чем все сообщество. Поэтому власть одного, регулируемая законом во имя общего блага, должна быть соединена с властью многих. Развитие этих взглядов и идей приводит к обоснованию необходимости первоначально сословно-представительных органов, а позднее и народного представительства.
Сословное представительство – преддверие народного представительства – возникает как бы параллельно в разных странах из внутренних потребностей и особенностей сословного строя и по образному выражению русского дореволюционного историка и социолога Н. Кареева, «было найдено ощупью». Однако уже на начальном этапе возникновения сословного представительства в России и других странах можно увидеть не только общие основания его возникновения, но и существенные различия.
Появление Земских соборов – сословно-представительных органов в России – их взаимоотношение с царской властью, несмотря на некоторые общие закономерности, свойственные становлению сословного представительства в целом, основываются все-таки на иных традициях и принципах, нежели это было характерно для сословного представительства, в частности, в Англии. Действительно, Земские соборы, как и многие другие сословно- представительные органы европейских государств, появляются в силу причин, обусловленных внутренними потребностями и особенностями сословного строя, а также старой, идущей от общинного (вечевого) строя традицией участия народа в управлении общественными делами. Земские соборы были органичны для процесса развития российской государственности, но также органичны были Генеральные штаты для Франции, Кортесы для Испании и английский парламент для Англии, ибо между государственными учреждениями и внутренней жизнью людей, их воззрениями, обычаями, традициями, религией существует глубокая органическая связь. Земские соборы в условиях московского государства могли быть именно такими, какими они и были в действительности – со своими достоинствами, слабостями, отражающими тот духовно-религиозный, социально-культурный и государственный уровень развития общества, земского самодержавия, который был достигнут к тому времени Россией.
И вместе с тем, сопоставляя Земские соборы и сословно-представительные органы европейских государств, нельзя не признать, что сословный строй России, взаимоотношения власти и общества отличались особенностями, которые во многом были обусловлены тем, что на Западе источником дальнейшего развития цивилизации был Рим, в то время как на Востоке – Константинополь. На Западе было всегда сильным правовое, договорное начало, ограничивающее абсолютную власть монарха. Власть московских государей, получившая свое идеологическое обоснование из Византии и опирающаяся на монархические православные традиции Востока, осуществлялась в формах самодержавия, нехарактерных для Западной Европы: договорное начало как основа построения государства в нашей истории никогда так не абсолютизировалось как на Западе. «… Договор требует всякого рода взаимных гарантий. И единственною санкциею их исполнения для подвластных и может служить лишь право возмущения, право революции, право возводимое даже в обязанность. Это начало гарантий, вытекающее из договора, и составляет новый, так сказать, протестантский политический идеал, известный под именем конституционализма»[122].
Участие сословий во власти в России проявлялось не в порядке конкурирования с царем, а в порядке подчиненности государству в силу «объективного status…, что приводило не к субъективным политическим правам, а публично-правовым обязанностям участия во власти, к своеобразной службе государству…». Поэтому «в Московском государстве говорили о «неподвижном крепостном уставе» службы всех сословий великому государю…. Субъективные гарантии, которые в западноевропейской системе сословной государственности давались в
Потребность в созыве первого Земского собора была обусловлена самим ходом развития Русского государства, уничтожением разновластия, соединением всей Русской земли в одно целое, желанием сословий заявлять свои нужды перед образовавшейся верховной (царской) властью[125]. Объединение русских земель в единое государство началось с принятием христианства и учреждением единой церкви для всех краев Русской земли с митрополитом всея Руси, который созывал церковные соборы, охраняя единство церкви. Церковные соборы послужили образцом земским соборам. Земские соборы, по существу, вырастают на одном стволу с собором церковным: «духовный собор должен был послужить образцом мирского собора, в состав которого он сам вошел и на который перенес свое название»[126]. Именно это обстоятельство объясняет во многом особенности земских соборов как сословно-представительных органов, практику их деятельности, взаимоотношение с властью монарха. Народное представительство, как отмечалось, возникает в результате столкновения идеи народного суверенитета с монархическим принципом, что неизбежно вело к ослаблению монархии, превращению ее в политическую декорацию либо к полному устранению и вытеснению из политической жизни. В России земские соборы никогда не составляли конкуренцию монарху, никогда не покушались на его прерогативы, не пытались добиться от него каких-либо уступок, привилегий.
В русской политической мысли XVI–XVII вв. наряду с традиционными взглядами на царскую (княжескую) власть появляются и новые идеи о смысле, пределах и призвании самодержавия, легитимности государственной царской власти, свидетельствующие, в частности, и о проникновении в нее западнических воззрений. Основой для этого служила общественно-политическая практика осуществления монархического принципа в условиях Московского
