У меня еще оставалось двое непроверенных подозреваемых, каждый из которых имел и достаточно серьезный мотив, и вполне реальную возможность, так что ближайшая моя задача заключается в том, чтобы учинить им проверку. И кстати…
Тут меня словно громом ударило. Да! Кстати! Ведь та же Зоя, которая так жестоко развеяла мои последние сомнения относительно несчастного случая, ведь она говорила о том, что в тот момент в цехе находились все плотники. Да, именно так она и сказала: «Все плотники». Все плотники, а значит, и Володя, тот самый Володя, который фигурировал у меня в качестве первого кандидата на проверку. Ведь я собиралась только уточнить, как именно Оксана выпала в люк. И если Володя присутствовал рядом…
Вот и оказалось, что упала-то она сама, но Володя был там. И был не так уж далеко. Конечно, Зоя и Тамара рассказали все, что они видели, но все ли они видели? Вот вопрос.
Нет, дело определенно еще не закончено.
Вернувшись в тот день домой, я предалась усиленным размышлениям.
Раз уж я решила продолжать расследование, даже несмотря на то, что Оксана выпала из люка явно без посторонней помощи, нужно было определить его дальнейшую стратегию.
Но прежде чем приступать к разработке этой самой стратегии, я посчитала совсем не лишним позвонить Евгению Сергеевичу. Нужно было настроить его на адекватное восприятие информации о том, что произошедшее с Оксаной может оказаться несчастным случаем, и я считала правильным время от времени возвращаться к этой теме. Мне не хотелось одной нести всю тяжесть вины.
– Алло, Евгений Сергеевич? Это Татьяна Иванова.
– Добрый вечер.
– Хочу сообщить вам о промежуточных результатах расследования.
– Что ж, прекрасно.
– На данный момент мною с абсолютной точностью установлены два факта. Первый заключается в том, что у Оксаны в театре, несомненно, имелись недоброжелатели, которые имели к ней достаточно серьезные претензии. Мне известно также, что эти недоброжелатели пытались ей вредить.
– То есть Владимир Семенович был прав, подозревая, что это именно убийство, а вовсе никакой не несчастный случай? – с несколько преждевременной радостью в голосе спросил Евгений Сергеевич.
– Одну минуту, не торопитесь, пожалуйста. Второй факт, который мне тоже удалось установить совершенно точно, заключается в том, что в момент, когда Оксана выпала из люка, в радиусе трех метров от нее не было никого, кто мог бы подтолкнуть ее или каким-либо иным способом спровоцировать падение. Все, кто находился на тот момент в плотницком цехе, были достаточно далеко.
– И что же это означает? – в голосе моего собеседника от радости не осталось и следа.
– Это означает, что вы должны начинать постепенно готовить своего босса к тому, что это действительно был несчастный случай.
– Но неужели ничего нельзя сделать? – в отчаянии спросил Евгений Сергеевич, кажется, не подумав, какой смысл заключается в его вопросе.
– Вы хотите, чтобы я во что бы то ни стало представила вам убийцу, даже если это действительно был несчастный случай?
– Нет, – спохватился Евгений Сергеевич. – Разумеется, нет, я не это имел в виду. Но… Владимир Семенович… он…
Бедный Евгений Сергеевич вызывал у меня совершенно искреннее сочувствие, но я не была готова ради него обвинить невиновного.
– Я понимаю, что вам непросто будет убедить Владимира Семеновича, уверенного в том, что его подругу убили.
– Ох, – тяжело вздохнул Евгений Сергеевич. – Еще как непросто.
– …Но, к сожалению, большинство фактов указывает на то, что исход дела окажется именно таким. Поэтому единственное, что я могу вам порекомендовать, это начать готовить его заранее, чтобы новость не была воспринята им как нечто неожиданное и не спровоцировала каких-то слишком резких реакций.
– Ох, – снова вздохнул безутешный Евгений Сергеевич.
– Я же со своей стороны могу гарантировать вам, что каждое малейшее подозрение в причастности того или иного лица к смерти Оксаны отрабатывается мной со всей возможной тщательностью. Мною уже были проверены несколько кандидатов в подозреваемые, но у всех у них неопровержимое алиби.
– Что, прямо у всех? – Казалось, что он сейчас расплачется.
– У всех, кто проверен мной к настоящему моменту. Работа еще не закончена. Я перезвоню вам, когда смогу сделать окончательные выводы.
– Ну что ж, хорошо. Будем ждать. – Голос в телефонной трубке звучал грустно и подавленно.
Да и чему удивляться. Если даже я, человек по своему роду деятельности и кругу общения, да и вообще по всему достаточно далекий от великолепного Владимира Семеновича, от одной мысли о том, как он может отреагировать на сообщение о несчастном случае, впадаю в ступор, что же должен чувствовать бедный секретарь, который зависит от него целиком и полностью?
Нет, что ни говорите, а Евгений Сергеевич вызывал у меня сочувствие самое искреннее, несмотря на то, что боссом его был криминальный авторитет. А
