оставляет свободного пространства для чего-то, не занявшего уже своего прочного места в том, что называется «культурное наследие»? Обусловлен ли творческий подъем эпохой и возможно ли творческое переосмысление канона?
Для ответа на эти вопросы мы обратимся к работам двух авторов, принадлежащих к разным эпохам и к разным видам искусства которые, каждый своим языком, выразили сове видение архетипичного сюжета. Мы имеем в виду произведение средневекового живописца Бернта Нотке «Пляска смерти» и сочинение современного композитора Томама Адеса (о творчестве которого рассказано в предыдущей главе) «Тотентанц», написанные на один и тот же сюжет. Этот сюжет, распространенный в Средние века, когда религия призывала людей помнить о стоящей всегда рядом смерти и раскаиваться в своих грехах, воплощенный рядом средневековых художников, неожиданно обрел новую жизнь в музыке современного композитора, звучащей на современных концертных сценах.
Для понимания истоков сюжета о Танце смерти хотелось бы восстановить (хотя бы в воображении) культурный контекст Средних Веков, которые обычно ассоциируются с величием готических соборов, религиозными образами в искусстве и песнями менестрелей в честь Прекрасной дамы. Но Средние века были и временем активного художественного творчества, вовсе не находящегося исключительно в жестких рамках канонов. Как и сейчас, художники, при помощи предписанных им установок в области репрезентации, пытались сказать нечто важное о человеческой жизни и о том, что не обходит никого и никогда – страхе смерти.
Этот страх воплотился отчасти в «Пляске смерти» (нем. Totentanz, фр. dance macabre, исп. danza de la muerte, итал. ballo della morte, англ. dance of death), которая представляла собой «синтетический жанр, существовавший в европейской культуре с сер. XIV по первую половину XVI в. и представляющий собой сопровождаемый стихотворным комментарием иконографический сюжет, танец скелетов с новопреставленными». (Реутин М. Ю. Пляска смерти. Словарь средневековой культуры. Текст/ М. Реутин – М., 2003. С. 360]
Жанр этот возник в Центральной Германии и распространился в других странах Европы в формах, соответствующим культурным и художественным особенностям того или иного региона. «Тема
Бернт Нотке, автор «Танца смерти» в его двух известных нам вариантах, любекском и таллиннском, был одним из крупнейших художников Северной Европы, имел большую мастерскую в Любеке, был известен во всем балтийском регионе. «Бернт Нотке жил и работал в переходный период между эпохой Средневековья и ранней современности, между готикой и Ренессансом. С одной стороны, он все еще соблюдал каноны средневекового искусства, с другой применял многие новые художественные и технические решения». (Anu Mand. Bernt Notke. Between Innovation and Tradition. [Текст]/ Mand A. Tallinn: Niguliste, 2010.P. 9) Новизна технических решений является приметой того, что художественная жизнь не стоит на месте, хотя сюжеты произведений искусства могут жить веками и тысячелетиями. Каждый художник переосмысливает их в соответствии с установками и ценностями своей эпохи и говорит о них присущим этой эпохе языком. Это подтверждается как судьбой живописных произведений Бернта Нотке, так и музыкальным произведением современного композитора, которые мы рассмотрим в данной работе.
Оба произведения Бернта Нотке на сюжет
Таллинский вариант существует по сей день и привлекает многих посетителей в церковь Нигулисте (ранее – церковь Св. Николая). Шедевр живописца показывает, что и во времена господства канона в искусстве, в особенности религиозном, для художника оставалось место творческого переосмысления архетипичных образов. В Средние века тема смерти была близка людям не только в качестве напоминания о необходимости покаяния, но и в качестве некоего всеприсутствия, носящего временами иронический характер. «Нужно сказать, что и образ смерти в средневековом и ренессансном гротеске (в том числе и в изобразительном, например, в «Плясках смерти» Гольбейна или у Дюрера) всегда включает в себя элемент смешного. Это всегда – в большей или меньшей степени – смешное страшилище». [Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. [Текст]/ Бахтин М., М: Художественная литература, 1990. С. 59] У Бернта Нотке гротескный элемент отсутствует. Это можно объяснить и тем, что художник принадлежал к культурному региону, где гротеск и ирония в отношении церковных сюжетов не были приняты. Но, с другой стороны, на его образах сказывается и влияние Возрождения с его культом красоты. В отличие от различных предыдущих вариантов этого сюжета «Танец смерти» Бернта Нотке не только не производит отталкивающего впечатления, но, напротив, радует глаз своей красотой.
Существующий в наши дни «Танец смерти» в церкви Нигулисте состоит из 13 фигур – сколько их было изначально, неизвестно. Предположительно, он был подарен церкви Св. Николая богатым купцом, гильдией или братством, которые были в те времена (впрочем, как и всегда) покровителями искусства.
