— Честь?! У Вольдеморта?! — не удержавшись, воскликнула Джинни, и её лицо побледнело так, что стали видны все, до единой веснушки. — У этой сволочи нет и никогда не было чести!
— Уизли научилась называть Тёмного Лорда по имени. Браво, браво, — Малфой несколько раз вяло хлопнул в ладоши. — К твоему сведению, в вопросах чести Вольд очень щепетилен. Больше всей твоей семейки вместе взятой. Он всего лишь смотрит на проблему с несколько другого ракурса. Но его слово — нерушимо, и это знают все.
— Он лжец, мерзавец и убийца! — Уизли повысила голос почти до крика. — Он лгал мне, использовал… — она осёклась. — Гарри Вольдеморт обещал воскресить родителей, если тот перейдет на его сторону, а это невозможно!
— Почему же невозможно? — чуточку иронично возразила Фаэлита. — Любой некромант, начиная с Второго уровня, может оживить умершего, а у Вольда много знакомых и более высокого ранга. Так что он не лгал. Всего-навсего не уточнил, что в результате ритуала оживления, родители вашего друга потеряют и чувства, и разум, став послушными слугами поднявшего их колдуна. Кажется, вы называете таких существ «зомби». Едва ли вашему… Гарри понравился бы их вид… и запах, — усмехнувшись, добавила она.
— Вот как? Тогда объясните заодно, чем подобный посул отличается от заведомой лжи? — с едким сарказмом поинтересовалась Гермиона. — Это все равно, что дать ребенку пустой фантик вместо обещанной конфеты. Гарри, конечно, — она еле заметно улыбнулась, — не ребенок, но суть-то от этого не меняется. Лично вам бы понравилось, если бы кто-то могущественный пообещал вам бессмертие, и, как вариант, превратил бы вас в каменную статую? Формально он сдержал бы своё слово — смерть в таком состоянии вам бы точно не грозила, но фактически… И потом, уважаемая хозяйка, вы, похоже, имеете весьма слабое представление о том, чем занимался и продолжает заниматься Вольдеморт в нашем мире. Но вот они-то знают, — Грейнджер коротко кивнула в сторону Малфоя и Снейпа. — И все равно продолжают утверждать, что он — человек чести!
— Все равно? — Фаэлита сдвинула брови. — О чем ты, девочка?
— Лишь о том, что Вольдеморт и его слуги — беспринципные убийцы и садисты, обуянные жаждой власти. И такое понятие, как честь, для них так же чуждо, как для осьминогов — парфюмерия. Хотите примеров? Хорошо. — Гермиона чуть отодвинула от себя тарелку. — Само стремление к власти не ново, и в нем нет ничего удивительного, но методы, которыми ваш «человек чести» пытается её заполучить, не выдерживают никакой критики. Хочешь забрать власть силой — воюй с противником, убивай его лидеров и солдат, подрывай экономику и поддержку масс. Но зачем устраивать бесполезную бойню среди посторонних, ни в коей мере не связанных с магическим миром людей?! Да, да, это я о магглах, которых прихвостни Вольдеморта обожают захватывать и истязать. Просто потому, что могут — и ещё, должно быть, из эстетического удовольствия. Они постоянно делали это и в первую войну, а сейчас продолжают свою вакханалию! И это не их личная инициатива: без приказа своего господина Упивающиеся Смертью и шагу не ступят. Кстати! Не знаю, как дело обстоит сейчас, но вы в курсе, что в прошлом пыточную бригаду у Вольдеморта возглавлял отец вашего друга Малфоя?
Перехватив брошенный на него взгляд Фаэлиты, Драко скрипнул зубами.
А Гермиона спокойным голосом продолжала перечислять факты; любовь к чтению и отличная память позволили ей пробежаться по всему широкому кругу деяний Темного Лорда: многочисленные бессмысленные убийства и пытки магглов, набеги оборотней, зверское уничтожение целых «грязнокровных» волшебных семей, и многое, многое другое…
— И если, по-вашему, все это — дела чести, то я затрудняюсь сказать, что же тогда бесчестье, — закончила Грейнджер. Внешне она оставалась невозмутимой, но пальцы, судорожно комкавшие салфетку, выдавали ее истинные чувства.
— Не тебе судить о том, чего ты не знаешь, — неприязненно бросил Малфой. «Доверительная» беседа перестала ему нравиться совершенно, а отстраненная задумчивость, появившаяся на лице хозяйки дома — тем более.
— Я — не знаю? Я…?! Ну, разумеется, куда нам, сирым и убогим, понять всю глубину замыслов Великого Лорда, — с кривой усмешкой протянула Грейнджер и неожиданно зло закончила: — Вот только от его замыслов, как и от него самого, за милю трупами смердит!
Она сдержанно поблагодарила Фаэлиту за угощение и демонстративно покинула столовую. Через некоторое время в отдалении хлопнула дверь — Грейнджер вышла на крыльцо. Через минуту к ней присоединилась и Джинни.
Ужин продолжился в полном молчании. Фаэлита тактично не задавала никаких вопросов.
— У меня, к слову, не очень много места, — нарушив неловкую тишину, сообщила она. — Всего две спальни, включая мою — по кровати в каждой, и диван внизу. Здесь редко ночуют гости, да ещё в таком количестве…
— Тогда я — на диван, — быстро заявил Малфой. — Буду спать отдельно от простых смертных, как и подобает Истинному Лорду.
— Это следует понимать, как «буду смотреть телевизор до синих кругов перед глазами»? — нежнейшим голосом осведомилась Фаэлита.
— Как ты осмелилась предположить такое, женщина? — почти искренне возмутился блондин. — Я, единственный наследник рода Малфоев, — и маггловская потеха?! Нет, я передумал насчёт гарема.
— Какая жалость, — протянула Фаэлита. — Я едва могу сдержать слезы. Ладно, так и быть, диван твой. А как быть с остальными?
— А что с ними? — удивился Малфой. — Львятки — в одной спальне, ты с Севом — в другой.
— Нет! — в один голос выкрикнули Северус и Фаэлита и мрачно покосились друг на друга.
— Тогда наколдовывай, а лучше — доставай из кладовки матрас, уложим его на полу, — охотно предложил Малфой. — Потому что иначе всем нам не
