приводит его в панический ужас. Бедный Рон…
Кончается первый месяц лета, на удивление жаркий для английского климата. Дома прохладно и безо всяких кондиционеров, мы же все-таки волшебники, но на улице стоит тяжелая духота, а горячий ветер не приносит никакого облегчения. Хорошо, что почти все наши действия выпадают на темное время суток, когда приходит ночная прохлада.
Сегодня у близнецов Уизли праздник — Гарри выделил им на экипировку и усовершенствование арсенала почти десять килограммов золота. Братья исчезли почти на сутки и вернулись счастливые и нагруженные, как слоны Ганнибала. Все их ящики, коробки и контейнеры пришлось доставлять к нам в дом в несколько приемов. Я всерьез опасаюсь, что от того количества высокотехнологичного железа, что они натащили в свою мансарду, скоро рухнет потолок. Надо бы намекнуть Гарри, чтоб он переселил их в подвал. Но, как оказалось, это было только начало — весь последующий день мы все только делали, что выслушивали их восторженные вопли и изнемогали от высыпаемых на наши головы технических данных их новых игрушек. Наше желание-нежелание никакого значения не имело: сведения сыпались, как горох из дырявого мешка. Шнековые магазины, пули повышенного останавливающего действия с экспрессивной полостью, коллиматорные, зеркальные и инфракрасные прицелы, осколочно-фугасные выстрелы к гранатометам… Тьфу ты, черт… Когда Фред и Джордж, увешанные оружием, наконец, удалились на свое стрельбище, у всех вырвался вздох облегчения. Что тут скажешь — мальчишки…
Но на следующей же вылазке их новые приобретения показали себя очень и очень неплохо. Около тридцати Упиванцев, даже ничего не успев понять, как были буквально скошены очередями из двух ручных пулеметов с повышенной скорострельностью, бивших с разнесенных огневых точек. (Эта прилипчивая военно-техническая терминология меня скоро доконает…) Нам даже не осталось никакой работы, а близнецы, взвалив свои трещотки на плечи, гордо удалились домой.
Понемногу мы начинаем ощущать, что враг хоть с запозданием, но начинает реагировать на внезапно возникшее в нашем лице сопротивление. Упиванцы теперь аппарируют нескольким малыми группами и выходят на цель с разных сторон, часто оставляя какое-то количество людей для прикрытия и резерва. Ну, еще бы, их общие потери к этому времени должны были составить несколько сотен бойцов. Кстати странно, что наши противники в основном люди и оборотни, ведь в армии Вольдеморта есть гиганты, вампиры и прочая нечисть. Но мы их почему-то не встречаем. Даже с дементорами мы имели дело только один раз, когда на них наткнулись Уизли.
Это наводит на мысли, что свои главные ударные силы Реддль еще не пустил в ход, приберегая для более серьезных дел или массированного удара, вроде того, что он обрушил на Хогвартс. Кто же будет следующим? Министерство? Штаб-квартира Аврората? Больница имени Св. Мунго? Это беспокоит больше всего — мы довольно успешно противодействуем мелким и средним вылазкам противника, но до сих пор ничего не знаем об их стратегических планах и готовящихся крупных операциях. И мы по-прежнему пока так и не заполучили никого из Внутреннего Круга Вольдеморта. Получается какой-то другой круг, замкнутый — о важных нападениях осведомлены только приближенные Реддля, а чтоб захватить приближенного, надо как раз знать о крупном нападении, которое наверняка возглавит один или несколько из них.
Мы все понемногу меняемся. Действительно, трудно ожидать, что все то, что с нами происходит, и что нам приходится делать, не наложит на каждого свой отпечаток. Даже Эдвард Норт, взрослый мужчина, уже не похож на того, слегка покровительственно относившегося к нам дядьку. Вместе сражаясь, вместе истребляя эту черную саранчу, мы уже давно стали равны друг перед другом безо всяких скидок на возраст и пол. Теперь я, кажется, начинаю понимать, почему среди мужчин воинское братство ценится особенно высоко и часто ставится даже выше семейных привязанностей. Война, как сильнейший химический катализатор, очень быстро вытравливает из людей все наносное, наигранное и фальшивое, обнажая их истинную суть перед окружающими. А ведь некоторые люди так и проживают всю жизнь и умирают в старости с репутацией сильных и твердых личностей, просто потому, что жизнь ни разу не ставила их на грань. И наоборот, зачастую тот, кого окружающие считали мягким человеком и несерьезным шутником, попав в экстремальную ситуацию, может показать, что под напускной мягкостью у него кроется настоящий гранит. И ты начинаешь верить таким людям, как самой себе.
Я всегда относилась к близнецам Уизли по дружески, но слегка иронично из-за их неистребимой безалаберности и наплевательского отношения к учебе. Но теперь, глядя, как они нашли своего оригинального «конька» и раз за разом доказывают его эффективность, я искренне их уважаю.
Эдвард — без комментариев, не всякому выпадает шанс практически начать жизнь заново, и он никогда не забывает, кому этим обязан. Слово «преданность» для него не пустой звук. Наверное, именно такими были рыцари древности, приносившие вассальную клятву зачастую совсем сопливым мальчишкам-наследникам короны, и держащиеся за нее до последнего вздоха. Он вообще удивительный человек — практически не пользуясь магией, на одном адреналине и боевой злости творит такое… Когда Норт сражается, от него, как от крупного хищника, идут такие ощутимые волны агрессии и ярости, что противник иногда просто впадает в ступор, как макаки пред удавом.
Джинни же… Очень занимательно наблюдать за ней со стороны, когда она вечерами сидит на крыльце, общаясь со своей «второй половиной». «Активное тело» Эгора, обычно имеющее вид толстой накидки, идет плавными волнами поблескивающих кристалликов, губы Джин подрагивают, словно она про себя проговаривает обрывки мысленных фраз, а светло-карие глаза чуть темнеют, становятся глубокими, и лишь зрачки мелко-мелко перемещаются из
