контроля солдатская масса, стремящаяся к скорейшей демобилизации. Особую силу приобретали тыловые гарнизоны и прежде всего Петроградский, объявивший себя гарантом революции.
Одновременно из-за войны и революционных событий нарастал экономический кризис, ухудшавший и без того тяжелое положение трудящихся. Это порождало массовое отчаяние, острое желание вырваться из сложившегося положения одним скачком, нереальные ожидания и в итоге — стремление людей к быстрым и решительным мерам, качественно изменяющим общество, то есть социальный радикализм. Силой, которая взяла на себя консолидацию радикально настроенных солдатских и рабочих масс, стали большевики.
Большое значение для судьбы революции имело возвращение в страну лидера большевиков В. И. Ленина, который вопреки сопротивлению более умеренных лидеров большевизма настоял на новом курсе — на пролетарскую революцию. Эта стратегия, изложенная Лениным в нескольких речах и «Апрельских тезисах», выглядела сверхрадикальной, так как предполагала ликвидацию в ближайшее время самих основ существующего общества.
Ознакомившись с аргументами Ленина, первый русский марксист Г. В. Плеханов охарактеризовал их как «бред», так как Ленин не осознает обстоятельств времени и места — он не понимает, что пролетарскую революцию нельзя проводить сейчас и тем более в такой отсталой стране, как Россия. Мнение Плеханова и меньшевиков разделяли и влиятельные большевистские лидеры, прежде всего Л. Б. Каменев.
Однако партийная масса большевиков была настроена гораздо решительнее. Ленину удалось убедить своих товарищей, что в целях выхода страны из социально-экономического кризиса необходимо добиваться передачи власти в руки Советов. Он полагал, что Первая мировая война вплотную приблизила европейский пролетариат к революции. Как марксист, он был убежден в единстве общемирового исторического процесса. Поскольку социальный кризис в России был глубже, чем в других европейских странах, инициатором мировой социалистической революции могла стать Россия. Помощь европейского пролетариата впоследствии компенсировала бы отсутствие в России необходимых предпосылок для построения социализма. Ленин считал, что переход власти в руки рабочих и беднейших крестьян может обеспечить России модернизацию по социалистическому пути.
Численность РСДРП(б) в феврале 1917 г. достигла 24 тыс. человек. К апрелю она выросла до 80 тыс. Первоначально радикализм большевиков не пользовался поддержкой большинства трудящихся — на I Всероссийском съезде Советов большевики получили лишь 12 % делегатских мандатов. Однако по мере углубления социального кризиса их влияние стало быстро расти.
Несмотря на сохранение значительного влияния умеренного крыла партии (Л. Б. Каменев, Г. Е. Зиновьев, А. И. Рыков и др.), которое ориентировалось на превращение партии в левую оппозицию в демократической республике, на VII конференции большевиков победила линия Ленина.
Революционно-демократические силы, осознававшие невозможность немедленного и радикального выхода из кризиса, но противостоявшие реставрации авторитарного режима, были представлены социалистическими партиями: партией социалистов-революционеров (эсеров) и группами социал- демократов (меньшевиков).
Самой большой по численности была партия эсеров. Они выступали за передачу земли крестьянскому самоуправлению (социализацию) и постепенное развитие социалистических отношений, основанных на самоуправлении.
Эсеры рассматривали Советы не как органы власти, а как одну из форм организации масс, как средство обеспечения демократических преобразований.
Эсеры были очень популярны, численность партии достигла 1 млн. Крестьяне видели в них своих представителей, рабочие — ведущую социалистическую партию, значительная часть интеллигенции — самоотверженных борцов с самодержавием.
Летом из партии выделилось левое крыло. Его лидеры — Б. Д. Камков, М. А. Спиридонова — видели спасение России в прорыве к социализму с помощью мировой революции. Левые эсеры стали сближаться с большевиками.
Медленнее росло влияние меньшевиков, но они заручились поддержкой квалифицированных рабочих и располагали большинством в крупнейших рабочих советах.
Весной 1917 г. именно социалистические партии стали лидирующей силой в Советах. Относительно реалистическое представление о положении в стране заставляло их искать компромисс между радикальными массами трудящихся и «цензовыми» элементами, без которых эффективное функционирование экономики представлялось сомнительным. Однако лидеры либералов первоначально не были склонны считаться с социалистами в проведении своего курса.
27 марта под давлением советов было принято заявление Временного правительства о целях войны, в котором говорилось об отказе от захвата чужих территорий и национального достояния. Как казалось левым силам, отказ от территориальных и материальных претензий к врагам может облегчить задачу заключения мира. Министр иностранных дел Милюков, направляя ноту союзникам по Антанте об этом заявлении, сопроводил ее телеграммой, где практически свел на нет смысл заявления. В ней министр подтвердил, что Россия готова сражаться против Германии до победы и требовать потом с побежденных Германии и ее союзников «гарантий и санкций», разрешения породивших войну вопросов. По сути, речь шла о возвращении к требованиям аннексий и контрибуций, что вызвало возмущение левых сил. Конфликт по поводу ноты Милюкова перерос в уличные волнения, столкновения сторонников социалистических партий и кадетов, которые закончились стрельбой (кризис 20–21 апреля).
Стало ясно, что если в правительство будут входить лидеры только одного узкого политического сектора общества — либерального, то это может быстро привести к гражданской войне. Правительство должно было опираться на более широкие слои, в том числе и на те, которые находились под
