персонажей: Великого Духа–у хопи, Миде Манито–у чиппева, Йусена–у апачей и других.
ШАМАНСТВО
Заметное место в культуре различных индейских народов занимает шаманство, представляющее собой нечто большее, чем «прикладное» колдовство. Будучи особой формой религии, оно сохраняет комплекс первобытных представлений о строении мира и действующих в нем силах. В таком виде шаманство сохраняется у целого ряда коренных народов Америки, включая и многие другие элементы религиозного мировоззрения индейцев, сформировавшегося в доевропейскую эпоху.
Малеситы считают, что шаманы действуют с помощью особых духов, выступающих под видом различных животных, а у меномини зафиксированы поверья о том, что колдун может изменять свой облик, превращаясь в огненный шар, сову, медведя, лисицу или индюка, и обладает способностью передвигаться по ночам с огромной скоростью.
Индейские шаманы придерживаются традиционных приемов камлания и используют в нем разнообразные атрибуты: ударные инструменты, амулеты, сакральные растения и так далее.
У огнеземельцев имелись шаманы — йекамуш. Это лицо, «призванное» духами, причем это призвание проявляется в видении и снах; оно ощущается как своего рода болезнь. Главная функция йекамуш — лечение больных: он пользуется при этом приемами знахаря (извлечение «камней» и тому подобного из тела больного), но наряду с этими типично шаманскими методами — монотонным пением, ритмическими и все ускоряющимися движениями тела — он приводит себя в состояние крайнего возбуждения.
Шаманы у атапасков были также колдунами и предсказателями. Добрые шаманы руководствовались белой магией, злые — черной. Индейцы испытывали чувство страха перед любым шаманом, но злых, естественно, боялись больше. Считалось, что на злые дела шамана толкали злые духи. Шаман мог предсказать чью–либо смерть, а мог и сам наслать ее колдовскими чарами. Бывало, что какого-либо конкретного шамана обвиняли в навлечении эпидемии или другой общей беды. Если добрый шаман, призванный бороться с несчастьем, не справился со своей задачей, его духи считались слабее помощников злоумышленника, и тогда жители поселка приговаривали этого злоумышленника к смерти. Но бывало, что предсказанная шаманом смерть не наступала, и колдун объяснял это тем, что отложил ее якобы на некоторое время. В конце концов приговоренный не выдерживал рокового ожидания, хирел и умирал.
У бороро шаманы называются бари. Эти люди, впадающие в «состояние одержимости», что рассматривается как признак призвания. Бари выполняют разнообразные функции: врачевателей, предсказателей, колдунов, заклинателей и прочее. «Бари составляют особую категорию человеческих существ, которые не принадлежат полностью ни к физической вселенной, ни к социальному миру; их роль заключается в установлении посредничества между обоими царствами…
Колдуном становятся по призванию, а нередко и после того, как человек заключает соглашение с членами сложной общности. Оно состоит из злокозненных или попросту опасных духов, частично небесных (и тогда оказывающих влияние на астрономические и метеорологические явления), частично подземных, а частично относящихся к животному царству. Эти существа, число которых постоянно растет за счет душ умерших колдунов, ответственны за движение светил, за ветер, дождь, за болезнь и смерть. Это герои рассказов, выступающие в разнообразных и ужасающих видах: мохнатые, с продырявленными головами, откуда выходит табачный дым, когда они курят; воздушные чудовища, которые испускают дождь из глаз и ноздрей, или с непомерно длинными волосами и ногтями; об одной ноге, с большим животом и с телом летучей мыши, покрытым пухом.
Бари — личность антиобщественная. Благодаря личной связи с одним или несколькими духами он получает привилегии: сверхъестественную помощь, когда в одиночку отправляется на охоту, способность превращаться в зверя, дар пророчества; он знает секреты болезней. Убитую на охоте дичь, первый собранный урожай не полагается есть, пока бари не получит свою долю…
Однако бари тоже подвластны одному или нескольким духам–хранителям. Они используют его для перевоплощения, и тогда бари, оседланный духом, впадает в транс и конвульсии. В обмен на свое покровительство дух ни на минуту не упускает бари из поля зрения; именно он является истинным владельцем не только имущества, но и самого тела колдуна. А тот отдает духу отчет за поломанные им стрелы, испорченную посуду, за обрезки своих ногтей и волос. Их нельзя уничтожать или выбрасывать, и бари тащат за собой эти обломки своей прошедшей жизни… Связь между колдуном и духом такая тесная, что в конечном счете никогда неизвестно, кто же из двух партнеров по договору является хозяином, а кто слугой…
Итак, бари посредничает между человеческим обществом и душами злокозненными, индивидуальными и космическими» (Леви-Строс К. Печальные тропики. М., 1994, с. 175—177).
У юта и пайюта шаманизм соединял толкование снов с исполнением песен–молитв, ритуалов и лечением болезней. Чтобы позвать шамана, ему нужно было принести подарок, после чего шаман посещал пострадавшую семью и показывал в песнях и ритуалах, движением рук и «удалением» злой силы способность его внутреннего духа проглатывать болезнь. Когда кто–то был смертельно болен, юта говорили, что его сердце покидает тело. Они верили, что
