эквивалентного рыцарскому. Там какой-то сложный обряд с высокой вероятностью гибели. Впрочем, орков в трусости обвинить нельзя. Думаю, каждый воин однажды пробует стать волчьим всадником.
Ещё у варгов плотная шерсть, очень высокие резисты и полная огромных клыков пасть. По словам Пончика, сила челюстей и прочность зубов у них такая, что они могут спокойно грызть камни. Я ещё тогда, помню, задал разбойнику мальчишеский вопрос: кто сильнее: тысяча эрантийских рыцарей или тысяча орков на волках? Как выяснилось, примерно пятьдесят на пятьдесят. История знала кучу примеров. Не просто так Каррош ан Горт почти час продержался против трехкратно превышающих по численности рыцарей смерти. За его спиной стояла огромная сила. Он держался бы ещё, но в бой вступили спутники Дважды Проклятого бога.
«Да где же эта гребаная нежить?! Вилл вообще собирается атаковать или так и будет ходить кругами?» - зло подумал я, глядя на юг. Получилось как всегда: помяни урода – и он сразу появится. Из-за горизонта выползла тонкая полоска серого тумана и медленно поползла в нашу сторону. Шириной с пару километров, она напоминала приливную волну. Минут через десять уже можно было различить высокие, тяжело ступающие фигуры, а еще минут через пять стали видны огромные квадраты закованных в латы скелетов, тысячи рыцарей смерти и костяных пауков на правом фланге армии нежити.
Глава 16
У каждого из нас там, на Земле, был свой топ тупых режиссеров. У одного экипаж корабля, везущего двадцать тысяч переселенцев, решает заглянуть на незнакомую планету и выходит на нее в каких-то там шапках, у других латная пехота переходит на бег метрах в ста пятидесяти от строя противника. Красиво, конечно. Но тупо… Кольчуга, шлем, штаны, сапоги самого легко экипированного пехотинца – это примерно десять-двенадцать килограммов дополнительного веса. Бежать с этим стометровку, наверное, можно, но когда на финише тебя ждет ощетинившийся пиками строй, возникают некоторые не совместимые с жизнью проблемы. С пистолетом или винтовкой – все правильно: чем быстрее бежишь, тем сложнее в тебя попасть, но нажимать на курок и размахивать килограммовым мечом – это совсем не одно и то же. Возможно, что метров за десять до строя нужно разбежаться, чтобы сильнее получился удар, но десять метров не сто пятьдесят.
Квадраты мертвой пехоты шли шагом. Никто никуда не бежал. Даже тупые мобы экономят драгоценную энергию. Нежити было много. Из-за тумана я затруднялся оценить численность армии, но вряд ли она намного больше орочьей. Вилл надеется на свою силу и силу призванных мортов. Вся эта армия нужна лишь для того, чтобы вытянуть Каэллу и Дхорша на защиту своей расы. Рейдовых боссов, если судить по размерам двигающихся на нас фигур, среди нежити не больше пяти, а вот количество мини-боссов превышает несколько сотен. Четырехметровые скелеты и зомби, какие-то четвероногие, покрытые темными перьями птицы, жуки, огромные собаки со щупальцами… Нежить была так многообразна, что впечатлила бы даже Сальвадора Дали.
Внезапно со стороны орочьего строя раздался низкий звук. Сначала я не мог ничего разобрать, но, прислушавшись, понял: орки пели. Какую-то жуткую, но удивительно красивую песню. Она текла над ощетинившимися копьями рядами латников, порождая в голове неясные образы. Бескрайние просторы, цветущие маки и улыбка красавицы-орчанки… Степь прекрасна! За нее можно, а порой и нужно, умереть…
Когда до строя защитников оставалось метров сто, рыцари смерти перевели своих коней в галоп и устремились к левому флангу орочьего войска. Тысячи костяных пауков резко повернули направо и понеслись на легкую конницу. Под ногами передних шеренг атакующих полыхнули расставленные шаманами ловушки, в воздухе мелькнули неясные тени призванных духов, а затем над равниной прокатился оглушительный грохот. Рыцари смерти на полном ходу врезались в передние ряды изготовившихся к бою орков, и события понеслись вскачь. Бьющиеся на земле костяные лошади, звон металла, блеск стали и стоны раненых. Первый ряд прогнулся, но устоял, несмотря на то, что на девяносто процентов его составляли игроки. И да – теперь я понимаю выражение «стрелы заслонили солнце». Тысячи легких конников выпустили стрелы и резко свернули с пути атакующих пауков. Уйти получилось не у всех, на равнине забились попавшие в паутину лошади, но их было не больше полутысячи. Твари тут же атаковали запутавшихся всадников, и конница понесла первые потери. Какой ущерб нанесли орочьи стрелы, было не разобрать: пауки выглядели живым серым ковром.
Тем временем туман приливной волной накатил на пехоту, над равниной пронесся яростный рев, и сражение охватило всю линию фронта.
Описать все, что происходило у меня на глазах, смог бы, наверное, только великий писатель. Тот, кто хоть раз был в Тверской области на фестивале «Нашествие», меня поймет. Равнина, насколько позволял видеть туман, выглядела колышущимся серо-черным покрывалом. Уровни нежити, наседающей на первый ряд наших защитников, колебались от сто восьмидесятого до четыреста двадцатого. Управляющий нападением ИИ разделил атакующих по классам. За латниками – лучники и личи. И если скелетов-воинов в каждом квадрате насчитывалось не меньше трех-четырех тысяч, то остальные отряды были примерно в два раза меньше. Лучники – на левом фланге атакующей армии, маги – на правом.
Сейчас все они стояли за спинами скелетов и атаковали издалека. Полупрозрачные тени призванных шаманами духов носились над строем и
