Еще раз, и вновь в связи с полицейским облавами на проституток, упоминается в ч. 2, гл. 3, с. 373.
Как от Драшнера, от пана. Паника поднялась. Лишь одна Марженка спьяна Его не боялась… Вацлав Плетка (VP 1968) пишет, что эта песенка знакома была не одним лишь только посетителям ресторации «На Куклике». Всем известная дворовая история называется «Песня о Маржене» («Píseň о Mařeně»), из полного текста, приведенного Плеткой, следует, что пьяное бесстрашие дорого обошлось Маржене.
Ja ti nedám ani troníka. To tě raci kopnu do břicha. Pan Drašner hned holí po ní ťal. Až jí celou hubu rozštípal Mařena, ta byla vožralá, pana Drašnera se nebála, zavolala svýho popletu, daj’ mi šesták na toaletu Во хмелю храбра девица. Никого здесь не боится, Драшнер, пан, ты не хватай. Лучше на нужник мне дай. Ты не денег счас получишь, А пинка на всякий случай. Размахнулся Драшнер пан. Кровь пошла из многих ран. С. 131
Потом Швейк вспомнил еще об одном поэте, который сиживал вон там под зеркалом и среди шума и гама, под звуки гармошки, сочинял стихи и тут же читал их проституткам.
Здесь речь об одном из самых близких друзей Гашека – литераторе, прозаике и поэте, Густаве Опоченском (Gustav Roger Opočenský,
