погадать, а если им кто-то не угодит, портят. Причем они этим угрожают и не скрывают.
Позвала цыганка Люба мою младшую сестру и сказала: „Приходи, я тебе покажу, кто тебя портит“. А кто бы ее портил, ведь она еще девочка. Так вот, цыганка сказала моей сестре, чтобы она разделась, та и разделась. После того как цыганка посмотрела на мою сестренку, у той груди опали, и она стала сохнуть».
Отведите свою сестру в баню. Сделайте так, чтобы в бане в этот день еще никто не мылся. Посадите ее на полок, заговорите воду и этой водой вымойте ее три раза. Знахари называют этот обряд «мытье на три воды».
После бани наденьте на нее все новое белье, а то белье, в котором она в баню пришла, сожгите.
Заговаривают воду так:
Господни страсти, помилуйте!Во имя Отца и Сына и Святого Духа.Страсти, страсти, выходите выИз белого тела, из рабы Божией (имя).Матушка Богородица с ангелами подступала,На ее тело бело живую воду выливала.Читала сама, выговаривала,Всю сухую хворобу заговаривала.Выйди, сухота сухотущая,Выйди, ломота ломотущая из костей желтых,Из кровей красных, из очей ясных.Что назвала, что не назвала.Богородицу просила, чтобы Она защитила.Во имя Отца и Сына и Святого Духа.Ныне и присно и во веки веков. Аминь.Из письма: «Из-за нехватки денег я сдавала комнату квартирантам. Вначале все было хорошо: они вели себя вежливо и спокойно. Но время шло, и начались неприятности. Например, я варила суп, а они втихаря вынимали из кастрюли все мясо и съедали. Я промолчала один раз, второй, а потом мое терпение лопнуло. Когда я им высказала все, что думаю об их поведении, они стали отпираться и заявили, что ничего не делали.
Потом стало только хуже. Обычно в то время, когда я уходила из дому, они копались в моих шкафах. У меня стали пропадать вещи. Квартиранты принялись устраивать застолья, во время которых напивались и орали до утра, не давая мне покоя. Когда же подходил день расплаты за комнату, они заявляли мне, что отдадут в следующем месяце.
Наталья Ивановна, я живу на пенсию, которой еле-еле хватает, чтобы свести концы с концами. Очень уж дорого нынче обходятся коммунальные услуги. А квартиранты мои свет жгут нещадно, а платить за него и не думают. Комнату изгадили так, что заходить противно.
В конце концов я сказала, чтобы они уходили, но они лишь посмеялись надо мной, ведь поняли, что заступиться за меня некому. Пошла я к участковому, он выслушал меня, пришел ко мне домой, а они ему говорят:
– Врет она все, мы ей деньги за год вперед отдали, только зря вот расписку с нее не взяли.
Ну, участковый тогда ко мне с вопросом:
– А как вы докажете, что они деньги вам не отдали?
Стало мне так обидно, плачу и чувствую себя такой беспомощной, такой слабой, что жить не хочется. А квартиранты уже мне в глаза смеются. Мы, говорят, у тебя навсегда поселимся, а замок поменяешь – скажем, что ты нас обокрала.
Потом стало еще хуже: они не открывали мне дверь, когда я приходила домой, унижали меня, обзывая последними словами. Знаете, просто словами не описать, что я тогда чувствовала.
Как-то я шла по улице, и меня окликнул парень. Не сразу, но я его признала – это был друг моего погибшего сыночка. Стали мы сына вспоминать, я расплакалась, а потом о своей беде ему рассказала. Вечером он пришел к нам с двумя крепкими парнями. Спрашивают они моих наглых квартирантов:
– За сколько месяцев за квартиру заплатили?
Они говорят – за год!
Тут я в слезы, но друг сына им не поверил и сказал мне:
– Не плачьте. Дайте мы с ними поговорим.
