Декамерон 1914

Вот и весь список.

После чего позвольте приступить к дальнейшему повествованию.

– —

…………………………………………………………………………………………………….

…………………………………………………………………………………………………….

…… <…> и, узнав от меня, что Висьолый Антон едва ли нынче повезет их на воды и обратон, после обеда (весьма недурственного) вся публика собралась в гостиной и предавалась скуке и безделью. Его высокопревосходительство генерал Белозерцев дремал в кресле, г-жа Дробышевская и г-н Васюков играли в шахматы, инженер Шумский, полагая, что на него никто не смотрит, украдкой причащался к небольшой фляжке, остальные постояльцы, включая вашего покорного слугу, читали не первой свежести газеты.

Из газет

— Бомбой анархиста убит нижегородский губернатор.

— Эрцгерцог Франц Фердинанд готовится посетить боснийский город Сараево.

— Усилиями графа Энгерта в Москве создан первый гольф-клуб.

— Германцы спустили с судовой верфи свое новое изобретение — подводный корабль измещением в 50 тыс. пудов.

— Зоологическим садом Санкт-Петербурга за 5000 фунтов-стерлингов приобретен африканский единорог. Имя 200-пудового чудовища — Малыш.

— В губернском городе К*** полицией задержан г-н Жучков, содержатель притона с малолетними рабынями. Идет следствие.

— …нет, нет и нет! — говорят лучшие русские умы…

И т. д.

— Нет, нет и нет! Это дико, дико, черт побери! — вдруг нарушил тишину г-н Кляпов.

Восклицание его не было адресовано никому, но позади него немедля образовался г-н Львовский в белоснежном костюме с пестрым, павлиньим кашне на шее и, заглядывая в газету через его плечо, проговорил:

— М-да, согласен — вправду, несколько диковато.

Кляпов отчего-то сразу взъярился:

— И это, по-вашему, лишь диковато?!

— Даже дико, не стану возражать, — покладисто согласился Львовский. — За какого-то чертова двухсотпудового единорога — пять тысяч полновесных британских фунтов-стерлингов!

— О чем вы, Боже правый, о чем вы, милостивый государь?! — еще более разгневался Кляпов. — Какой, какой еще, к чертям, единорог?! Когда какой-то растлитель — девочек, божьих созданий!.. У нас, в России! Ужас! Апокалипсис!.. А кое-кому — диковато, и только-то!.. Диковато!.. — Отшвырнув газету, он вскочил и направился к двери, бурча: — Диковато… Диковато ему, видите-ли…

Львовский недоуменно пожал плечами:

— Что я такого сказал?.. Уж, право, и не знаю, как с вами… — в ответ на что Кляпов, чуть позадержавшись в дверях, гневно ответил:

— А вам, милостивый государь, и не надо знать — «как — со мной»! Как со мной — вам знать совершенно не надобно! — Замахал длинными ручищами, ушел.

Львовский лишь пожал плечами и проговорил в пространство:

— Дурак…

При этом остальные обитатели пансионата старательнейшим образом показывали, что им нет ни малейшего дела до этой внезапной перепалки.

После продолжительной тишины генерал Белозерцев наконец обратился ко мне:

— Стало быть, я так понимаю, висьолого Антона до ужина можно не ждать?

— Думаю — да, — подтвердил я. — Впрочем, он сказал, что «щас будет обратон».

— А-а, «щас»… — вздохнуло его превосходительство. — Тогда скорей всего — завтра к утру, не раньше: у тутошних детей гор свое исчисление времени… — Далее он заговорил скорее с самим собой, нежели со мной: — Это что ж получается… Завтра он сперва вернется отвезти нас на воды, потом — обратон; в результате, стало быть, и полицмейстер и, труповозка сюда прибудет никак не раньше, чем к завтрашнему вечеру…