Молохов бросил машину ближе к террикону. От злополучного дома ее было не видно, а именно это для него было очень важно. Сергей был уверен, что в доме произойдет беда. Всегда происходила и сейчас произойдет. Вот только Молохов не знал, что он может. Что-то ему подсказывало, что в доме тварь, которую огнестрельным оружием не остановить. После встречи с историком и получения кое-каких архивных документов прояснились некоторые детали.
Сергей одернул форму, поправил папку с документами и пошел вниз к дому.
Полицейская машина накренилась, заднее правое колесо провалилось, миллионы трещин побежали по утрамбованной отработке к заваленному входу шахты. Через десять минут «УАЗ» ушел под землю.
Наташа подбежала к двери подвала в тот момент, когда та захлопнулась перед ней.
— Костя, нам надо поговорить!
— Разговорами здесь ничего не решить.
Алексей стоял в паре метров правее двери в подвал, сложив руки на груди. Багровая дымка из раны на голове уже окутывала пол-лица.
— Но что нам делать?
Голос Наташи едва не сорвался на крик. Она повернулась и опустилась на пол.
— Ты видел его? Что, если он начнет нас убивать?
— Нам надо собираться и уезжать.
К Наташе подошла Олеся, встала на колени и обняла сестру.
— Уехав, вы сбежите только от Константина. Эти… — Алексей замялся, — из кибиток последуют за вами. И вернут вас. Им нужны вы. Вы все.
— Что нам делать? — с вызовом спросила Олеся.
Алексей достал листок. Наташа была уверена, что это та же молитва. Но удивлению не было места. Тот же это листок или у него в каждом кармане по десятку — сейчас ей было не до этого.
— Сегодня в полночь…
Алексей исчез, а листок тихо спланировал на пол.
— До полуночи неплохо бы выжить, — прошептала Наташа.
— Вставай.
Олеся поднялась с колен и протянула руку сестре.
— Нам надо кое-что предпринять, чтобы…
В голову Наташи пришла странная, если не сказать глупая, мысль: спастись от психа-мужа, чтобы в полночь погибнуть от каких-то демонов.
— Нам нужен молоток, гвозди и доски…
— Я думаю, в сарае мы все найдем.
Они прошли мимо кабинета. Дверь была приоткрыта. Наташа не смогла сдержаться и заглянула. За происшествием на втором этаже они совсем забыли о пропаже Фариды и свекра. Наташа дотронулась до клавиши выключателя, не надеясь, что свет включится. Но он включился. Комната действительно была пуста. Наташа даже шагнула внутрь, чтобы убедиться. Дверь тут же за ней закрылась. Страха не было. Страх появился потом.
Наташа прошла к раскладушке, аккуратно застеленной покрывалом. Она нагнулась и погладила. Холодно, будто белье перед тем, как было постелено, провисело на морозе. Но была еще одна странность. Несмотря на визуальную ровность, под покрывалом кто-то был. Даже тогда страха еще не было. Был интерес, любопытство. Страх появился, когда раскладушка зашевелилась. Именно раскладушка. Алюминиевые дуги подломились, ткань, где Наташа почувствовала тело, выгнулась и натянулась на что-то костлявое. Покрывало от движения откинуло угол. Теперь у чудовища было лицо. На Наташу из глубины горбатого туловища на алюминиевых ногах смотрело синее лицо Фариды.
Наташа отступила, что далось ей непросто — ноги не слушались. Тварь не спешила нападать. Она переступала, цокая металлическими трубками, синее лицо бывшей сиделки было безмятежно. Ее мертвое лицо не выражало ничего. Только сама ситуация, само наличие в реальности горбатой с торчащими алюминиевыми ребрами твари заставляли Наташу быть начеку.
Наташа побежала, когда Фарида усмехнулась.
Олеся была просто уверена в том, что до полуночи проявит себя не только Костя. Опасность в доме, как показал последний случай, их могла поджидать где угодно, но наибольшая, по мнению Олеси, исходила именно из кабинета.
— Мне нужны ключи, — сказала Олеся, но Наташа ей не ответила.
Олеся подошла к тумбе у двери. На тумбе лежала массажная расческа и связка ключей.
— Это они? — Олеся схватила связку и повернулась с ней к сестре.
