Простосердов
Ах! Легковерность моя (к Сплетневу). Бездельник!
Добромыслов
Пожалуйте мне реляции, посмотреть, вить ето любопытно, чтобы видеть себя мертвым.
Простосердов (показывая бумагу)
Вот она сударь, вот имя ваше…
Добромыслов
Нет сударь, тут и похожева нет на мое имя; ето фамилия Промоталова.
Простосердов (Сплетневу)
Ах, он за мной читал Добромыслова, бездельник, гнусный человек, который за все мои к тебе милости хотел меня зделать нещастным, сгинь ты от сюды, я тебя больше видеть не могу, поди безсовестной.
Сплетнев (уходя)
Боже мой! Одна не удачная ложь разоряет все мое благополучие.
А теперь посмотрим, как трансформировалась эта простенькая сцена в комедии «переимчивого» Княжнина (заранее прошу прощения за длинную выписку – я люблю комедии в стихах; читать их вслух – праздник носоглотки):
ВерхолетДа без меня нельзя ж вам будет обойтиться:Пришло бы ведь ни с чем Честону возвратиться,Напрасно время здесь и труд свой погубя…ЧестонДа знаете ли вы его?ВерхолетКак сам себя;И этот батюшка любовника МиленыВ передней у меня потер спиною стены.Не правда ли, Полист? Вам скажет секретарь.ПолистБесплодно потоптав он крыльца здешних бар,Которые ему совсем уж отказали, –Знать, невозможностью дать чин ему считали, –Не помню, у меня как случай он нашел –И я его тотчас чрез графа произвел.ЧестонБожуся вам, что вы не знаете Честона.ВерхолетНе знать его, сударь, мне не было б урона,Но если я его вам живо опишу,Со мною о этoм я спор ваш утишу.Чванкина (Честону на ухо)Не спорь, отец мой, с ним: он, знаешь, барин знатный.Честон (на ухо Чванкиной)Он дерзкий человек, хвастун, шалун развратный!Чванкина (заткнув уши)Не слышу я.ВерхолетЧто там вам смеют говорить?Чванкина (с трусостью)Нет… право, ничего… Изволит вас хвалить.ВерхолетДа почему же то быть может непонятно,Что мне Честон знаком?ЧестонМне то невероятноПо слуху одному, который говорит,Что, честно он служа, в передних не стоит,Что он чрез подлости достоинств не ловитель,Что барин – честь его, а служба – покровитель,Что молвить за себя не просит он словца, –А впрочем, я его не знаю и лица.ВерхолетТак я ж вам сделаю его изображенье.Лицо широкое его, как уложенье,Одето в красненький сафьянный переплет;Не верю я тому, но, кажется, он пьет;Хоть сед от старости, но бодр еще довольно…ЧестонА я вот слышал так, что говорит он вольно:И если бы когда и граф какой стал лгать,В глаза бы он сказал, что граф изволит врать.Он сух, лицо его нимало не широко,И хвастунов его далеко видит око;А впрочем, он во всем походит на меня.Но чтобы всё сказать – Честон, судaрь, сам я.ВерхолетКакое же вранье, какая дерзость эта!..Ну, кстати ль, старичок, в твои почтенны летаЛгать нагло…ЧванкинаПодлинно! ЧестонНет, вам, когда вы граф,Не стыдно ль, честности, сударь, презрев устав,Который вам хранить… ВерхолетЯ вас не разумею.ЧестонПоди, сударь, поди, я вместо вас краснею,А вы… ВерхолетПолист! уже ль все письма к королям?..ПолистГотовы все, судaрь.Честон (к Чванкиной)А вы, не стыдно ль вам,Когда при вас меня уверить в том дерзают,Что я – не я, когда притом меня ругают,А вы, сударыня, молчание храня…ЧванкинаОх, боже мой! на что ссылаться на меня…Честон ли ты иль нет, я этого не знаю;Угодно графу как, я так и почитаю.ЧестонКак! столько подлости вы можете иметь,Чтоб уличить его в толь видной лжи не сметь!И, быв знакомы мне, сударыня, так близко,Хотите потакать, и потакать так низко?..Не граф, поверьте мне, – хвастун престрашный он,И это правда так, как то, что я Честон.ЧванкинаТак что ж, что ты Честон, хоть знаю, да не верю[Княжнин: 370–373].Следует признать, что у Княжнина получилось и лучше, и смешнее (недаром многие стихи из этой сцены стали крылатыми; правда, кто их сейчас помнит, коллега?). Но надо отдать должное и благородному Хвостову, всегда с уважением отзывавшемуся о своем литературном сопернике. В надгробной надписи «сочинителю многих прекрасных Трагедий и Комедий в царствование Екатерины Великой» граф Хвостов писал:
Здесь погребен творец Дидоны, Хвастуна –Зять Сумарокова, родитель Княжнина.Его отличный дар Россия не забудет;Он был, и нет его, он вечно есть, и будет [V, 328].Стихи эти адресованы Александру Яковлевичу Княжнину, сыну драматурга и внуку А.П. Сумарокова. Поэзия для Хвостова вообще дело семейное. Жаль, что его собственный сын не пошел по стопам отца. А внуков у графа Сардинского не было. Один он у нас.
