После изучения всего написанного Генрихом Фиком по указанию Петра и его правительства впечатление от его проектов можно формулировать таким образом: первоначальные его проекты, как составленные автором, начитанным в западноевропейских законодательных источниках, особенно в шведских, обладали всеми чертами деловой бюрократической проработанности, но были лишены творческого характера, знания общественной и государственной жизни России, тонкого понимания задач, осуществлявшихся Петром I. Они не отражали политики царя и ни в какой мере не оказали влияния на ее направление, но в то же время значительно содействовали реформе – подготовкой для использования русскими законодательными органами западноевропейских актов и помощью в самой выработке бюрократических порядков во вновь вводимых в России, по западноевропейским образцам, центральных и местных учреждениях.
Особую группу первоначальных набросков регламентов представляют проекты, составленные для себя центральными учреждениями после некоторого периода работы без писаного регламента. В таком случае учредительный акт отражал уже практику и политику коллегии, как они сложились к моменту написания проекта. Из таких регламентов типичными можно признать Регламент Мануфактур-коллегии[588], «Инструкцию рекетмейстеру»[589], «Инструкцию вальдмейстеру»[590] и другие.
Первоначальный проект Регламента Мануфактур-коллегии был представлен ею в Сенат только в конце 1722 года, 12 ноября[591], и, следовательно, должен был отразить приемы выработки и систему построения регламента, как они определились при составлении Регламента Адмиралтейства. Об обязательности перестройки всех регламентов государственных коллегий по образу Адмиралтейского был издан специальный указ, написанный собственноручно Петром I[592]. Вследствие этого указа к главам, составленным исключительно для руководства Мануфактур-коллегии, было механически прибавлено много общих статей из Регламента Адмиралтейской коллегии и Генерального регламента. Не останавливаясь на последних пунктах, впоследствии в процессе законодательной работы вычеркнутых, обратимся к специальным статьям.
Одно беглое ознакомление с ними уже создает впечатление, что проект Регламента [Мануфактур-коллегии] ярко отражал политику Петра в насаждении промышленности в России. В нем нашли свое воплощение, прежде всего, сепаратные указы Петра, написанные им собственноручно и отражавшие основные задачи его политики. Эти задачи состояли в создании своей национальной промышленности и в освобождении России от всякой зависимости от западноевропейского рынка.
Важнейший указ Петра, являвшийся началом его долгой и упорной работы над выполнением названных задач и характерный для его промышленной политики, был написан, как обычно, его собственной рукой и так же лаконичен, как все наиболее принципиальные его указы[593]. «Завод суконный размножить не в одном месте, так чтоб в пять лет не покупать мундиру заморского, а именно чтоб не в одном месте завесть», – гласил первый пункт, ставивший целью полное удовлетворение армии произведенными в России сукнами путем организации суконных фабрик в разных районах России, с установлением пятилетнего срока для выполнения этой задачи.
Второй пункт не менее характерен для Петра. Царь считал допустимым и даже необходимым в начале организации дела, при косности русского общества того времени и непонимании им своей же пользы, применение принудительных мер: «И заведчи, дать торговым людем, собрав кумпанию; буде волею не похотят, хотя в неволю». Лаконически выраженную норму «И заведчи, дать торговым людем» следует понимать так: само правительство организует заводы на государственные средства, но в дальнейшем не считает нужным вести и содержать их как государственные, поэтому предписывает передавать уже организованные предприятия частным лицам или компаниям. Петр понимал – и выразил [это] потом в одном из своих указов, – что русские промышленники не располагают достаточными капиталами и не привыкли рисковать помещением их в новые предприятия. Поэтому, идя навстречу купцам и промышленникам, он установил в изучаемом указе норму: «А за завод деньги брать погодно с легостью, дабы ласковей им в том деле промышлять было»[594].
Приведенный указ дан был вскоре после учреждения Сената, [а именно] в январе 1712 года. Одновременно с ним Петр издает другой указ – ограждающий вновь организуемые и выращиваемые фабрики мерами таможенной политики: «Сукны не подряжать, но покупать у русских на мундиры»[595]. Следует подчеркнуть дату издания указа как начальный год пятилетнего плана Петра в насаждении текстильных предприятий и особое значение его [этого указа] для промышленной политики эпохи преобразований. Также и сырье – шерсть для суконных фабрик – Петр обеспечивал мерами государственными и финансовыми. В этом отношении характерные для политики Петра черты имеет указ его от 18 февраля 1714 года, написанный также его собственной рукой: «Для суконного дела шерсть определить по сему: перво – положить число, сколько сукон мочно сделать в год на солдатский мундир; и то число шерсти расположить или на все государство, или на некоторые губернии в зачет податей годовых»[596].
Целый ряд подобных мер Петра, принятых им под влиянием нужд армии и флота, а отчасти [под влиянием] запросов населения и в связи с характером русского предпринимателя, а также и социальными условиями Русского государства того времени, сложился к году окончания поставленного срока пятилетнего плана, к 1717 году, уже в особый комплекс примеров покровительственной политики. При некотором навыке к кодификационным обобщениям и систематизации эти приемы и меры можно было выразить в форме законодательного акта. Это и было сделано в привилегии Шафирову и Толстому, написанной в Париже и подписанной Петром после ознакомления его самого и ближайших его сотрудников с промышленными и общекультурными
