Для этого придется, не довольствуясь только перехватом радиостанциями, расположенными на нашей территории, выносить таковые тем или иным способом поближе к границе интересующего нас государства, расположенного, быть может, далеко от наших границ.
Такие станции особого назначения (заграничные) могут посылаться со специальной целью на судах всевозможных систем, устанавливаться в скрытых местах на чужой территории, передвигаться на автомобилях, на людях и т. д.
В этой области предоставляется широкий простор для изобретательности.
Самое важное, конечно, в этом случае обеспечить связь для возможно быстрой передачи полученных сведений.
Как пример ведения активной радиоразведки можно указать на Англию, которая в районе Батума на барже установила радиостанцию «особого назначения» и перехватывает все радио Сов[етской] России.
Дело расшифрования в Англии поставлено, видимо, очень хорошо, и благодаря этому Англия имеет все сведения, передаваемые русскими радиостанциями не только мощными, но и полевыми в районе Черного моря.
Радиотехника в этом отношении сильно облегчит производство активной радиоразведки, при условии, конечно, сохранения в полной тайне местонахождения приемника перехвата.
В заключение комиссия высказала пожелание возможно скорее поставить нашу радиоразведку на должную высоту, т. к. результаты ее особенно в мирное время, когда добывание секретных сведений из-за границы производилось до сих пор путем только агентурной разведки[812], будут особенно ценны для РСФСР вообще и для Военного и Морского комиссариатов в частности.
РГВА. Ф. 6. Оп. 12. Д. 128. Л. 7–12 об. Отпуск — машинописный текст.
Часть третья. Военная контрразведка
Глава 1. «Перекрасившийся… полицейский шпик»: военная контрразведка глазами Льва Троцкого
Задачу военной контрразведки в 1918 г. создатели Регистрационного управления (Семен Аралов, Георгий Теодори) видели в «изучении системы и методов действия органов иностранной военной разведки и в обнаружении, обследовании и пресечении деятельности иностранных военных шпионов, а также военных организаций и лиц, деятельность коих, преследуя военные интересы иностранных государств, направляется во вред военным интересам России и состоящих с нею в союзе держав»[814].
До революции деятельность военной контрразведки велась в основном в направлении борьбы со шпионажем, главным образом с немецким. Политический сыск (подавление сопротивления, недовольства политической властью в военной среде) осуществляла жандармерия, ликвидированная Февральской революцией 1917 г.[815]
В первые месяцы Советской власти борьбу с подрывной деятельностью против вооруженных сил РСФСР вели Петроградский военно-революционный комитет (ПВРК — орган, руководивший Октябрьской революцией; организационный предшественник ВЧК), большевистское командование в лице комиссаров ПВРК, солдатские советы и комитеты[816]. После реорганизации ПВРК в ВЧК в декабре 1917 г. функции военной контрразведки перешли к Чрезвычайной комиссии Дзержинского[817].
Для политического контроля над военными контрразведчиками в старые органы контрразведки направлялись комиссары. Так, комиссаром контрразведывательного отделения штаба Петроградского ВО был назначен поручик Н. Н. Асмус — рабочий, участник Первой русской революции, офицер военного времени (окончил школу прапорщиков во время Первой мировой войны). После Февральской революции избран в полковой комитет, активно участвовал в Октябрьском перевороте. Помощником Асмуса назначили рабочего А. А. Самойлова. В ноябре 1917 г. ПВРК назначил комиссаром контрразведывательного бюро большевика А. А. Лиса. В отдельных органах военной контрразведки избирались исполнительные комитеты. Это было одной из форм контроля партии большевиков за военной контрразведкой[818].
В штабе МВО функции военной контрразведки взял на себя политический отдел, специально организованный большевиками во главе с известным партийным работником А. Я. Аросевым. Как пишет исследователь Ю. Б. Долгополов, одним из крупных успехов военной контрразведки штаба стало
