Советские спецслужбы и Красная армия

приняло «Общее положение о разведывательной и контрразведывательной службе», четко разграничившее предметы ведения 3 центральных органов[388]. В состав комиссии входили: от Всероглавштаба — начальник Оперативного управления С. А. Кузнецов (председатель), врид начальника ВСО А. В. Станиславский и его сотрудники (врид начальника Разведчасти А. Л. Нолькен, начальник Разведотделения Н. Н. Шварц, врид начальника Регистрационной службы А. А. Чернявский); от Высшего военного совета — помощник начальника Оперативного управления по разведке Б. М. Шапошников; от Оперода — заведующий Отделением военного контроля М. Г. Тракман и консультанты Б. И. Кузнецов и И. Д. Чинтулов; от Штаба МВО — начальник Оперативного управления В. М. Цейтлин; от Штаба Ярославского ВО — Н. Н. Гурко-Омельяновский, от Штаба Северного участка и Петроградского района Завесы — начальник разведотделения В. В. Салов, начальник регистрационной службы В. Ф. Гредингер; от Морского Генерального штаба — начальник Регистрационной службы А. И. Левицкий; от ВЧК — Я. Г. Блюмкин. Последний принял участие только в одном заседании[389]. Высшему военному совету поручалось организовать и вести разведку в районе демаркационной линии, создавать агентурную разведку штабов войсковой Завесы; Опероду Наркомвоена — организация разведки против потенциальных противников Советской России, а также разведка в оккупированных германскими войсками областях Украины, Польши, Курляндии, Лифляндии, Эстляндии, Финляндии и Закавказье[390]. Положение не сразу вступило в силу: еще 26 июля начальник Оперативного управления Штаба Высшего военного совета Н. А. Сулейман[391], направляя В. Н. Егорьеву «Общее положение…», указал: «проект представлен на утверждение [Троцкого] и впредь до этого сообщается лишь для сведения»[392].

19 августа Сулейман предложил установить связь с пограничными округами, привлеченными к разведывательной работе[393].

30 августа Егорьев имел весьма содержательную беседу по прямому проводу с Б. М. Шапошниковым:

— Тов. Шапошников? Здесь, у аппарата? Я Егорьев. Чем кончился вопрос об усилении средств [на] тайную разведку, который (очевидно, Н. И. Раттэль. — С. В.) должен был быт[ь] поднят [на] заседании Высвоенсовета [во] вторник (3 сентября 1918 г., когда Высший военный совет был уже формально упразднен. — С. В.)?

— Честь имею кланяться. Вопрос решен в положительном смысле и наложена резолюция Оперода Наркомвоена выдать впред[ь] до отпуска Военно- законодательным советом, а последнему ускорить отпуск. Резолюция вчера по телефону мною передана заведующему Разведывательным отделением Оперода Наркомвоендела (Б. И. Кузнецову. — С. В.), почтой послана туда же в Военно-законодательный совет. Расход исчислен согласно представляемой Вами смете 165 тыс.

— Значит, можно послать за деньгами в Оперативный отдел Наркомвоена?

— Я полагаю, что через день-два-три такая посылка возможна, если у них есть деньги.

— Благодарю Вас, больше ничего. Егорьев.

— Имею честь кланяться. Шапошников»[394].

Надо полагать, что к августу положение с деньгами несколько улучшилось.

30 августа коллегия Наркомвоена разрешила Всероссийскому главному штабу созвать совещание начальников разведотделений штабов военных округов и полевых штабов для выяснения следующих вопросов: «1) законченность организации разведывательных отделений; 2) постановка агентурной разведки, ее план, выполнение плана, условие работы, стоимость разведки; 3) планы работы, выполненные штабами по изучению вооруженных сил Четверного союза, военной системы и военно-экономической области; 4) взаимоотношение по разведке жизни новых пограничных штабов округов и штабов Завесы; 5) что могут дать в настоящее время по разведке штабы округов и штабы Завесы; 6) мероприятия, необходимые для улучшения постановки агентурной разведки». Совещание было назначено на 9–12 сентября. Оно проходило под эгидой Военно-статистического отдела Оперативного управления Всероглавштаба (Молчановка, 20). Приказ был циркулярно разослан всем адресатам — «начальникам разведок… Ярославского, Московского, Орловского округов; Северного и Западного участков, Смоленского района и группы Пехлеванова»[395]. Сказывалась общая разруха: новый начальник ВСО А. Г. Грундштрем предупредил: «Ввиду трудности найти в Москве соответствующие помещения, командируемые должны захватить с собой походные кровати». Руководство ВСО просило командировать начальников разведотделений «с таким расчетом, чтобы они могли получить накануне совещания, 8 сентября, в Военно-статистическом управлении Программу совещания»[396]. Совещание проходило с 9 по 11 сентября. «Программа работ совещания представителей разведывательных отделений» (автограф простым карандашом) отложилась в фонде Штаба Западного участка отрядов Завесы. Приведем ее полностью:

«I. Положение разведывательных отделений (штабов участков Завесы. — С. В.) и штабов [военных] округов в смысле законченности их организации.

1. Личный состав разведывательных отделений, время пребывания его в должности:

а) начальники отделений, время пребывания их в этой должности;

б) делопроизводители, подготовленность последних к работе по разведке.

2. Обеспеченность разведывательных отделений разного рода справочными и руководящими материалами.

II. Агентурная разведка штабов [военных] округов.