— Не язви, способность выжигать магию очень редкая. А я буду держать контур, чтобы ты не разнесла столицу, и мне нужно подавить волну отката.
— У вас мало подданных?
— Сильных настолько — единицы, и ни одного, кто бы совмещал твои способности.
— Если я продемонстрирую черный огонь, император будет требовать моего возвращения.
— Лоран, нет времени! Тут мир грозит рухнуть, а ты о себе, — в голосе темного сквозило напряжение, да и я кожей чувствовала, что вот-вот случится что-то плохое. Даже из нашего положения было видно, что вокруг храма сгущались тени и воздух вибрировал, как тогда, перед прорывом в лесу.
— Поклянитесь, что не будете меня ни к чему принуждать.
— Разве я принуждал?
— Слово!
— Л-лоран… — сквозь зубы процедил Морос, но сдался: — Обещаю, а теперь давай!
Мы вышли из тени. Для меня переход был резким, не успела собраться. Да и в прошлые разы проявления силы я действовала на эмоциях, а не спланированно.
Из храма нас заметили, на входе появились люди, и Темнейший погасил посланные заклятия.
— Лоран!!! — на ухо гаркнул темный.
Этот окрик и вторая атака на нас вывели меня из ступора и подхлестнули. В руках вспыхнул огонь, и я швырнула его в противников. Он долетел до моста, но не погас, а побежал дорожкой к нападавшим. Раздались крики боли, а темный огонь стал распространяться не только внутри, но и снаружи пирамиды, охватывая ее всю. Казалось бы, как камень может гореть?! Но вопреки логике пирамида полыхала.
— Выжигай магию! — еще один приказ, но с этим сложнее. Это не стихия, к которой я могу воззвать, а что-то идущее изнутри.
— Лоран, тьма побери! — зашипел Верховный. Воздух над озером уже дрожал, как марево.
Закрыв глаза, представила толпы чудовищ, которые прорвутся через точку соприкосновения миров. Уже столько жертв, даже дети… а сколько их еще будет? И Лоргус. Мы только нашли друг друга, но о спокойной жизни можно забыть. Вечно что-то случается.
Эта мысль стала последней каплей, переполнившей чашу терпения и выпустившей гнев наружу.
— Не сегодня! — процедила себе под нос, открывая глаза. Полыхающая пирамида стала моим личным врагом. Сжав кулаки, призвала все силы, направляя их на объект. Земля под ногами задрожала, а по пирамиде пошли трещины, и стал крошиться камень.
Да провались ты в Бездну! Под озером раскололась земля, образовав провал, и все сооружение вместе с водой ухнуло вниз, превращаясь в каменный саркофаг для всех, кто там был.
Я толкала его все глубже и глубже, запечатывая в недрах земли, а потом сомкнула края провала, и на месте озера образовалась пустошь. Обессилев, пошатнулась и привалилась спиной к Моросу. Он был напряжен и стоял как скала, разведя руки. Обостренным восприятием ощутила, как он перехватывает нити силы тьмы, усмиряя волну. Храм был центром притяжения, куда стекалась сила, и шла она не только от людей из парка, а из разных уголков страны. И теперь эту силу втягивал в себя Верховный.
«Ритуалы в других храмах», — успела понять я, и все кончилось. Выдохнув, Мор дрогнул и сделал несколько шагов назад, ухватив меня за талию. Я опиралась на него и попятилась с ним, а потом обессиленно сползла на землю. Чувствуя опустошение, сидела на траве в бальном платье, привалившись к темному. Герои, нечего сказать. Кажется, сейчас мы не могли бы смахнуть с себя и бабочку. Оставалось только любоваться делом рук своих. Воздух больше не дрожал, все вернулось в норму. Ночной парк, тишина и ветер, гуляющий там, где еще недавно плескалось озеро.
— И много у вас еще таких храмов? — немного переведя дух, полюбопытствовала я.
— Не беспокойся, в ближайшее время посягать на них некому, — погладил меня по животу Темнейший. — Око Тьмы уже не достать, Сейшан мертв, а его приспешников переловит служба безопасности.
Мне не понравилось, что темный распускает руки. И пусть я была в корсете, но сам факт. Нечего меня гладить! Его рука двинулась выше, и, схватив за подбородок, он запрокинул мое лицо.
— Хочу тебя поцеловать.
— Нет! — ухватив, отвела его руку, высвобождаясь, и отвернулась.
— Интересный браслет. Почему его больше не скрываешь? — спросил Верховный, перехватывая мою руку. Своими словами подтверждая, что и раньше его чувствовал.
— Потому что я замужем и в этом больше нет нужды.
— Думаешь, я поверю?
— Может, вас это убедит.
Я выдернула руку и, сняв перчатку, подняла ее вверх, демонстрируя татуировку под браслетом.
Мою конечность сжали с такой силой, что я поморщилась, но безропотно позволила ее рассмотреть.
