– А что за клуб? – спросила Ксюша. – В смысле, мужской? Там все писают стоя?
– Примерно, – ответил Руслан.
Ксюша вытерла агрегат носовым платком и убрала в рюкзак с портретом Летова.
Жидовский клуб в новом составе собрался у одноэтажной церкви с облезлой колокольней.
– Оксана, – сказала Ксюша.
– Ярославна, – девушка в конопляной юбке пожала протянутую руку.
– Ну, чем займемся? – спросила Ксюша, глядя на ноги новой знакомой.
– Институциональной критикой, – Изя элегантно сплюнул. – Будем глумиться над РПЦ.
– Давно пора! – одобрили девушки.
Они прокрались в здание церкви, облицованное внутри советским голубым кафелем.
– Вон там, – шепнул Руслан. – Доставай девайс.
Изя, Ксюша и Руслан прицелились.
Старушка-свечница повернула голову, услышав негромкое журчание.
– А я? – нервничала Ярославна со смартфоном в руке.
– Держи! – Ксюша сполоснула агрегат в купели и протянула соратнице.
Через минуту в храм потянулись люди с младенцами. Из ризницы выплыли священник и дьякон, оба в прекрасном расположении духа.
Священник не спеша объяснял прихожанам суть обряда.
– Пизди, пизди, – приговаривал Руслан. – Не вечно вам дурить народ.
– Это актуальное искусство, – объясняла Ксюше Ярославна, пристально глядя на экран смартфона и стараясь не дергаться, чтобы не смазать кадр. – Мы боремся с гнетом социальных институций. Ну, как группа «Война».
– Хоть капюшончик накинь! – потная женщина лет сорока поймала Ксюшу за ухо. – Приперлась в мужицких штанах и сапожищах, стыд и срам.
Ксюша прикрыла сатанинский знак маминым шарфом. В притворе она заметила отца с меховым конвертом в руках.
– Бля, это мой братик, – прошептала Ксюша на ухо Изе.
– Там же уреаплазмы, – спохватился еврей.
– А и хер с ним, – решила Ксюша. – Будет знать, как орать, когда я к сессии готовлюсь.
Все четверо наблюдали за обрядом, ощущая легкие угрызения совести. Конечно, они были против гнета РПЦ, но братик не участвовал в еврейских погромах и не истреблял язычество огнем и мечом.
– Не надо! – вскрикнула Ксюша, когда ее братика подняли над оскверненной водой.
Братик громко пукнул и разревелся. Вода подернулась желтой ряской.
– Настоящий борец с системой, – прошептал Руслан. – Респект, уважуха.
Священник растерянно глядел на толпу прихожан с младенцами.
– В принципе, можно ее вылить, – сказал он прихожанам. – Только снова святить придется. Будете ждать?
– Нет, нет! – загудела толпа.
– Ничего, ничего, – лопотала мама Ксюши. – Малыш у нас не заразный.
– А и ладно, – сказал дьякон. – Вода святая, все что хошь освятит.
Изя повесил ролик на ютуб и долго возмущался. Зрители в упор не видели институциональной критики, но радовались, что малой так ловко насрал в купель.
А у Руслана появились новые враги. Ксюша распускала руки и цеплялась к каждому слову. Ярославна звонила и говорила гадости, но вяло, без души.
Только Жид силой ненависти мог разжечь священное пламя в груди Славянина и взъярить на подвиги праведного Гоя. Ведь старый враг лучше новых двух.
Пора валить из сраной Рашки
– Так вот сразу?
– Я уже и билет купил, – ответил Изя. – Папа звонил дяде Мише, у них есть домик для гостей.
– Жиды бегут из страны поджав хвост, – многозначительно кивнул Руслан. – Грядут большие перемены. Кто-то может не вписаться в общество новой России.
Изя паковал сумки и разбирал счета. Под окнами стояла шеренга славян в камуфляже. Они по очереди брали двуручный меч и рубили березовые жерди.
