А ему тогда хотелось оглянуться. Да чего там, хотелось, чтобы отец пошел рядом, пока… Вот и сейчас. Только и отец в Москве, и ему уже не восемь. Столешников улыбнулся, никого же рядом нет.
– Молодой человек, а где ваш бейдж?
Похоже, ошибся.
Вот почему, интересно, нельзя женщинам, работающим в службе безопасности, пошить нормальную форму? Ведь женщина и форма – это красиво… но не в этом случае.
И почему она не на него смотрит, а в телефон?
– Что, простите?
– Ну чего писать, чего? Не могу я ее забрать, на дежурстве… – она, наконец, оторвалась от экрана, сдунула прядь, упавшую на глаза. – Пропуск где, говорю?
Столешников даже оглянулся, ища глазами Ларису. Интересное кино, честное слово, получается… Ну, ладно, сами справимся, не палкой же, резиновой, она его бить станет. Да и палки не видно.
– Пока нет… – а улыбка его пока вроде бы на каждую действует одинаково. – Здравствуйте. Я…
– Бейдж должен быть, – она как-то зло взглянула на Столешникова и вернулась к звякнувшему эсэмэской телефону. – Господи прости, ну не могу я ее забрать, ну что ты не понимаешь?!
И пошла себе куда-то, ругаясь с телефоном и на ходу объясняя, что да, дочка ее, но она на работе, а отец ее, чертов скотина и…
Слушать Столешников не стал, хватит на сегодня чужих ненужных проблем. Своих вон… полный стадион с трибунами. Хоть и пустыми.
Он все же оглянулся. Женщина в форме, встав в тени, ругалась и злилась.
Трибуны здесь раньше были с простенькими скамьями из брусьев, что красили раз в год, если не реже. Сейчас стадион смотрел вниз новехонькими, явно недавно поставленными, пластиковыми улитками клубных цветов. Белое и голубое, ни разу не надетое Столешниковым- игроком. И лого «Метеора», собранное из сидений, установленных не очень ровно. Нормально, главное же газон. И кто по нему бегает. Ну, или ходит, как сейчас, например.
Так… ну и что тут у нас происходит?
Ты смотри, какие быстрые и сильные парни, сказка просто. Тюлени за селедку быстрее ластами хлопают, чем вон тот, как его… Рафаэль, точно, за мячом побежал. А это что? Это передача такая, на кого Бог пошлет?
Игроки бегали… ну, как бегали? Скорее, неторопливо занимались спортивной ходьбой. Да еще и разбившись на строго определенные кучки, никак не игравшие друг с другом. Это ленивое движение, судя по всему, обводка… смахивающая на что угодно, кроме расчетливого обмана для отрыва и удара. Пацаны во дворах живее играют, а тут профи, им деньги платят за этот кордебалет.
Ну, пора, наверное, и ему заявится со своим уставом.
Он встал, развернулся к проходу и…
– И вот мечта сбылась, мы в ФЭНЭЭЛ!!! Ура-а-а!!!
Сначала Столешников разглядел длинную селфи-палку с закрепленным мобильником и только потом ее обладательницу. Он чуть не присвистнул. А ему, значит: где ваш пропуск?!
Раздражение, отодвинутое на задний план тревожными мыслями, радостно дернулось, торопливо выбираясь наружу.
– И кто молодцы, кроме команды? Мы, мы, болельщики, молодцы! Мы старались, верили, несмотря ни на что!!!
Подросток. Девочка. Невысокая и худенькая, в бейсболке козырьком назад и вся из себя спортивный комментатор. Рукой свободной так и крутит, так пальцы и летают, и сама разве что не приплясывает. Ну точно, на Ютьюбе потом эти ее голосилки будут. Пропуск, ну-ну…
А юная комментатор тем временем взяв верную паузу, прищурилась и:
– Ведь команда – это как родители. А родителей не выб…
Глазища уставились на спускающегося Столешникова, очень неприятного: брови нахмурены, руки в карманах, на лице полное недоумение и это самое – раздражение, почти отпущенное хозяином на волю.
