– С чего это им заявляться? – голос девушки охрип от спора. – Я ни в чем не замешана. А если ты поставлял Зеваху девочек, то сам…
– Тогда какого беса! – Самер услышал грохот, с которым опустился на стол кулак. – Какого беса ты сунула туда свой нос? Мало того что привела убийцу, еще решила проверить, как сработал?
– Я не…
– Тихо! – властно скомандовала женщина. – Фарак, ты знаешь, что сын хлыста нарывался. Ты сам потерял двух девочек, а если Саземе права, то трех. И о Сахре мы точно знаем: она не ушла, не сбежала, а исчезла после встречи с ним.
Судя по звуку, хозяин борделя сплюнул.
– За то, что он заплатил, я найму дюжину.
– Ублюдок! Вонючий ублюдок… – Девушка бы продолжила, но вторая опять прикрикнула:
– Тихо, я сказала! – и тем же властным тоном: – Не забывайся, Фарак. Мы не рабыни. И я, и девушки можем уйти.
– Отмазывать всех от хлыста тоже ты будешь?
– За что отмазывать-то? – воскликнула чернокожая. Но мужчину не так-то просто было убедить.
– Ты послала к нему убийцу. Яйца Уси?ра, к сыну хлыста! Потащилась за ним и не обратилась к слугам, а как вор, полезла в калитку. И пришла сюда! Сюда, будь я проклят! Навести стражу хочешь?
– Да тихо же!
Воцарилась тишина – или просто они начали говорить тише. Самер облизнул пересохшие губы.
Нет, это еще ничего не значит. «Ты потерял двух девочек… исчезла после встречи с ним». Ничего не значит… но ведь эта дыра и есть самый большой бордель? Где же исчезать шлюхам, как не здесь?
Чародей начал потихоньку пятиться, когда стало ясно, что спор закончился. Хлопнув дверью, островитянка выбежала из комнаты, и вслед ей несся возмущенный рев вперемешку с проклятиями.
Он догнал девицу на улице, у лошадиного загона. Шлюха стояла, тяжело дыша, прислонившись к грубым доскам лбом. Времени размышлять, как бы подступиться, не было – маг положил островитянке руку на плечо.
– Какого…
– У вас пропали три девочки, – не дал ей закончить чародей. – Я знаю, где они и что с Сахрой.
Солнце вспыхнуло в ее глазах, когда она подняла к нему лицо, но взгляд был насторожен и враждебен.
– Где, я и сама знаю. Чего тебе надо?
– Поговорить, – Самер снял с пояса кошель и подбросил на ладони, давая оценить его тяжесть. – Мне надо просто поговорить.
Тени деревьев пролегли поперек улицы, вот только веяло от них не прохладой, а гнетущей духотой. На резной скамье под платаном три дамы в золоте и жемчугах переговаривались и часто-часто обмахивались веерами. В воздухе повисла тяжесть, уместная для месяца Мисо?р, а не поздней весны. Можно было подумать, что собирается гроза, но солнце зависло посреди чистой бездонной синевы, безжалостно опаляя город.
– У сына хлыста свой городской дом. Собственный, – докладывал капитан, труся рядом с носилками.
– Свой? – недоверчиво переспросил маг. – Отец живет в родовой усадьбе, а ему что, заложил новую?
– Ну, папаша-то и вправду подмял весь город. Он и купец ложи торговцев, и хлыст дружины. Говорят, самый богатый человек в Джамайе. – Самер молчал, и капитан добавил: – Его непросто раскусить.
– Поглядим… – Чародей пожал плечами. – Я потрясу царскими грамотами, посмотрим, что из этого выйдет.
– Не очень-то похоже на план, – проворчал Ндафа.
– А это не план. На самом деле раскусывать его не нужно. Или он, или сынок маги, по всем законам у меня развязаны руки. Они могут помешать, могут попробовать сбежать. Но выводить на чистую воду никого не придется.
– Люблю, когда вы рветесь в драку!
Воин осклабился и отстал, чтобы раздать слугам распоряжения.
Что в доме неладно, внимательный наблюдатель понял бы, и не зная слухов. В другой день охрана пряталась бы в тени или поигрывала мечами перед служанками, но сегодня всматривалась в каждого прохожего. Едва под ногами слуг заскрипел гравий на подъезде к воротам, Первый спрыгнул с носилок и зашагал своим ходом, дав черной ковве полоскаться на ходу.
Начальник караула сдержанно поклонился.
– Мир вашему дому, Верховный маг! Я послал господину парня, едва завидел паланкин. Если угодно, вы можете подождать в беседке.
Ни удивления, ни даже попытки захлопнуть перед носом дверь. Впрочем, неизвестно еще, чего ждать от самого хлыста.
– Слуги и носильщики подождут здесь, – предупредил чародей, – но телохранитель пойдет со мной.
– Как вам угодно, – часовой еще раз поклонился и жестом указал на нужную дорожку.
Ндафа ворчал под нос, пока они шли мимо падубов и кипарисов. Отдаленный шум города лишь подчеркивал здешнюю тишину.
