– Мы, дорогой Сандерс, отрезаны от города. Не беспокойтесь, рано или поздно я вас туда выведу.
Вентресс ловко перепрыгнул через трещину в поверхности потока. Внизу, под массой подтаивающих кристаллов, тонкая струйка воды текла по погребенному под льдом желобку.
Они шли и шли по лесу, куда вела облаченная в белое фигурка с озабоченным взглядом, описывая иногда замкнутые круги, словно Вентресс по ходу дела знакомился с топографией этого сумеречного царства драгоценностей. Всякий раз, когда Сандерс усаживался отдохнуть на один из остекленевших стволов и стряхивал наросшие, несмотря на ходьбу, кристаллы с подошв, Вентресс нетерпеливо дожидался, не сводя с Сандерса оценивающего взгляда, словно прикидывал, не стоит ли бросить его в лесу. Воздух по-прежнему оставался ледяным, вокруг них то смыкались, то расступались темные тени.
Затем, когда в надежде срезать путь и выйти к реке ниже по течению они оставили ручей и углубились в лес, им попались на глаза обломки разбившегося вертолета.
Поначалу, когда они наткнулись на прикорнувший в крохотной лощинке слева от тропы летательный аппарат, доктор Сандерс даже не узнал его. Вентресс остановился. С мрачным видом он указал на огромную машину, и Сандерс вспомнил, как вертолет нырнул в лес в полумиле от наблюдательного поста. Четыре искореженные лопасти в прожилках инея казались крыльями гигантской стрекозы и уже заросли ползучей порослью кристаллов, свисающих с соседних деревьев. Частично ушедший в землю фюзеляж распустился огромным полупрозрачным драгоценным цветком, в монолитных глубинах которого, словно символические рыцари какой-то средневековой геммы, застыли за пультом управления двое пилотов. Из их серебряных шлемов изливались нескончаемые потоки света.
– Им уже не поможешь. – Гримаса сожаления перекосила рот Вентресса. Отвернувшись, он пошел было дальше. – Пойдемте, Сандерс, или вы вскоре станете таким же, как они. Лес все время меняется.
– Подождите! – Сандерс пробирался через окаменевший подлесок, расшвыривая по сторонам обломки стеклообразной листвы. Он с трудом протиснулся мимо выпуклого купола кабины. – Вентресс! Тут человек!
Вместе они спустились на дно лощины под правым бортом вертолета. Распростершись на извилистых корнях огромного дуба, цепляясь за которые он, вероятно, пытался оттуда выбраться, лежал кристаллизовавшийся человек в военной форме. Его плечи и грудь прикрывала громадная кираса из драгоценных пластин, руки были заточены в рукавицы из сплавленных воедино призм; одну из таких рукавиц Сандерс уже видел у вытащенного из реки в Порт-Матарре человека.
– Вентресс, это же армейский капитан! Радек!
Сандерс всмотрелся в покрывавшее всю голову забрало, огромный сапфир в форме шлема конквистадора. Преломляясь в кристаллических призмах, черты лица, казалось, накладывались друг на друга в десятке различных плоскостей, но доктор Сандерс сумел тем не менее распознать слабовольный подбородок капитана Радека, армейского врача, который, собственно, и взял его на наблюдательный пункт. Он сообразил, что Радек в конце концов вернулся назад, вероятно в поисках Сандерса, когда тому не удалось выбраться из леса, но вместо этого обнаружил вертолет с обоими пилотами.
Теперь в глазах мертвеца переливались радуги.
– Вентресс! – Сандерс вспомнил утопленника в гавани Порт-Матарре. Он прижал руки к хрустальному панцирю на груди капитана, пытаясь уловить хоть какой-то намек на исходящее изнутри тепло. – Внутри всего этого он еще жив, помогите мне вытащить его отсюда! – Когда Вентресс выпрямился, качая головой над сверкающим телом, Сандерс выкрикнул: – Вентресс, я знаю этого человека!
Перехватив поудобнее ружье, Вентресс начал выбираться из лощины.
– Сандерс, вы только зря тратите время. – Он покачал головой, глаза его блуждали между деревьев. – Оставьте его здесь, он как-никак обрел покой.
Но Сандерс, скользнув мимо него, перешагнул одной ногой через покрытое кристаллами тело и попытался вытащить его из лощины. Оно оказалось чудовищно тяжелым, и ему с трудом удалось поднять одну руку. Часть головы и плеча, как и правая рука, были скованы наросшим у корней дуба хрусталем. Увидев, что Сандерс принялся пинать ногами узловатые корни, пытаясь разбить лед, Вентресс предостерегающе вскрикнул. Рванув на себя туловище Радека, Сандерсу удалось высвободить его. С лица и плеч осыпалось несколько кусков кристаллической оболочки.
Вентресс с криком спрыгнул на дно лощины. Он крепко схватил Сандерса за руку.
– Ради всего святого… – начал было он, но когда Сандерс оттолкнул его в сторону, более не настаивал и отступил.
Чуть погодя, не отрывая от Сандерса своих наполненных горечью маленьких глазок, он шагнул вперед и помог ему вытащить тело из лощины.
Ярдов через сто они добрались до берега ручья. Здесь он расширялся, превращаясь в протоку ярдов десяти шириной. Ледяная корка на ее середине казалась никак не толще нескольких дюймов, и было видно, как под ней бежит вода. Оставив искрящегося Радека на берегу, где он покоился, широко разметав руки, пока облепившие его кристаллы едва заметно таяли, Сандерс отломил от одного из деревьев большой сук и принялся бить им по ледовому панцирю. Под его ударами кристаллы легко раскалывались, и всего за несколько минут ему удалось расчистить круглую полынью трех-четырех ярдов в диаметре. Вытащив свое орудие на берег, он нагнулся, приподнял тело и переложил его спиной поперек сука, закрепив на нем плечи Радека ремнем. Если повезет, голова, поддерживаемая деревяшкой, останется над поверхностью достаточно долго, чтобы капитан успел прийти в себя, когда течение растворит все кристаллы.
