Челнок подлетел и начал снижаться аккурат напротив входа в здание. Частично здание было закопано в землю. Аппарель открылась и из челнока повалили мои солдатики. Я подошла к двери бункера и достала плазморез, подключила его к реаактору брони… Что ж, понеслась? Плазменное пламя врезалось в стальную дверь, довольно быстро срезав её в районе петель – достаточно срезать по бокам, чтобы наверняка. Дверь качнулась и начала валиться на меня. Я отпрыгнула – дверь склада со страшным грохотом повалилась на бетонные плиты…
– Освещение здесь есть?
– Оно нам не нужно, – ответила я лейтенанту, – включить ноктовизоры…
Стало хорошо видно, как днём. Многофакторные ПНВ справлялись с работой хорошо. Мы зашли, я – бегом, Сагара первый перешёл на бег. Помещение было большим, здесь около входа стояли какие-то пустые бочки, рядом валялись канистры.
Мы быстро дошли до места хранения техники – огромное помещение, машины стояли все в смазке, на распорках – шины висели в воздухе. Долго думать не пришлось – я подошла к грузовичку-шишиге и ухватившись за бампер, легко подняла грузовик:
– Уберите распорки.
– Хай, – Мао отреагировала первой и быстро вынула стальную конструкцию.
Потом мы проделали то же с задним мостом, я достала из подпространства автомобильный компрессор.
– Мао, подойди сюда. Вы тоже. Смотрите, засовываете кабель из компрессора в розетку, она в вашем правом наплечнике, после этого включаете вот этой кнопкой… когда давление дойдёт до двух атмосфер, вытаскиваете, закручиваете ниппель. Бронетехника имеет бескамерные шины, с ней таких проблем нет.
– А потом? – спросил Вебер.
– А потом – ручками, солдат, один рулит в кабине, второй – толкает, вы в броне, так что вам будет легче. Попробуйте.
Подкачав все четыре колеса машины, я начала толкать её в сторону выхода, в грузовом челноке уже ждали её два дроида.
И мы начали обнос склада. На дисплее шлема был обратный отсчёт – полтора часа, а потом ещё двадцать минут, и мы должны уйти.
Вернувшись на склад, решила посмотреть, что мы захватили. Итак – машины ГАЗ-66 – около ста штук, МТ-ЛБ – девять штук, тягачи АТ-Л – пятьдесят единиц, сорок машин БРДМ-2, полевых кухонь не нашлось, зато выйдя из хранилища и пройдя до соседнего, я обнаружила за дверью две дюжины АС.
Боже… я впала в ступор… Передо мной сидели мехи Российской Армии две тысячи девятого года выпуска, ШБМ-1 «Витязь». Нет, они чуть-чуть отличались, но… газотурбинные двигатели, скоростная гидравлика, кабина с бронестеклом, датчики движения пилота внутри, это же по сути копия моего проекта! Них*ясебе сказала ясебе…
Срань, я не понял, они что, скопировали у меня технологию? Или это они без меня такое сделали? Охренеть. Судя по данным в энциклопедии – это был бронеробот модели РК-89, первого поколения, с шумными газотурбинными движками… во время войны в афгане их сделали много, а сейчас – свалили на хранение или продали всяким папуасам. И только конце ангара виднелось шесть АС РК91М.
Надо отдать должное – они смотрелись не так круто, как американские «Бушнелл», но РК91 – самая оптимальная конструкция. Просты, надёжны, неприхотливы, прочны, готовы к самой жёсткой эксплуатации, это – настоящая военная техника, а не презентационный товар для генералов, создававшийся частной шарашкой. Продуманность РК91 – феноменальная. Как автомат Калашникова – его нельзя заменить не потому, что он хороший, а потому, что идеальное сочетание всех требуемых армией качеств не даёт простора для фантазии, всё равно в итоге получится калаш. Так и с РК91, он не устаревает уже двенадцать лет, робот – идеал – простой, надёжный, может работать в любом климате – от южного полюса до Сахары, от дождливых грязистых джунглей вьетнама до высокогорья афгана. Самый массовый в мире, самый надёжный и самый боеспособный. Его преимущество не в качестве одного робота… нет. Американцы и европейцы – индивидуалисты, всю жизнь с пелёнок их учат быть индивидуальными, раскрывать себя, быть если не одиночкой, то очень развито личностное мышление. Поэтому в своей технике американцы и европейцы стремятся максимально выжать ТТХ из каждой единицы, даже если оно будет неэффективно в большой войне. Вот к примеру – джавелин, переносная ПТУР, стоимость – четверть миллиона баксов, стоимость ракеты – сто тысяч баксов. РПГ-7 – стоимость гранатомёта тысяча двести баксов, выстрела – сто баксов. И внимание вопрос – что эффективнее – один Джавелин с одной ракетой, или триста гранатомётов РПГ-7? Если учесть, конечно, что эффективность РПГ не настолько уж ниже Джавелина, подбить танк им можно влёгкую, что одним, что другим?
Это как в старкрафте – зерги – китайцы, полагаются на массовость, амеры – протоссы, на сильных юнитов, а русские – терраны, на разумное сочетание количества и качества, не бросаясь из крайности в крайность. На надёжность, неприхотливость и оптимальное соотношение характеристик.
Жаль, не все это понимают, что если и случится Большая Война – выиграют её не волны пехоты, и не уникальные супердорогие боевые единицы, а сила, способная воевать на всех фронтах одинаково хорошо. Гитлер на этом погорел – он грезил суперсолдатами и суперсамолётами… правильно грезил, но даже тотальное превосходство в качестве – проигрывает количественному отставанию.
Я решила забрать их, мои любимые лягушата… Однако, внешнего управления у них не было, пришлось залезать и по одному включать, расконсервировать и выводить из ангара – едва успела управиться!
