– Потому что ты с мужем одиннадцать лет сидела в этой палате, гадила под себя и смотрела в стенку пустым взглядом, дорогуша, а я тебя вылечил и вернул потерянные годы жизни. Тебе этого мало? – немного жёстко на неё посмотрел, – сделай ответную любезность, погуляй по друзьям, дай интервью пророку, поговори с сыном, в общем, заставь общество обратить на себя внимание. Так будет лучше для всех. И опасайся Риты Скитер, эта сука у меня ещё попляшет…
– Хорошо, – неожиданно легко согласилась она, – мой муж? Что с ним?
– Сейчас будем будить. Дальше всё сама ему расскажешь. Нарси, фото!
Нарцисса продолжила фотографировать, а я разбудил Фрэнка и оставил его на попечение Алисы. Снял барьер и ворвался шум голосов, заглушивший всё. Лекари ворвались к нам и начали шуметь. Началось. Нарси продолжала фотографировать как пулемёт, ну а исцелённые были в центре внимания…
33. Коровы
Письма атаковали меня очень скоро. От простейшего обнаружения я был скрыт, но потом оказалось, что люди находят меня как угодно и где угодно. Утром потянувшись, я пошёл посмотреть, что происходит. Со мной в Англии была Флёр, девушка в домашнем пила на кухне кофе и ждала, когда же я наконец проснусь. Потратил на лечение Лонгботтомов почти всю жизненную энергию, плюс нервное напряжение от многочисленных истерик и прочего шума вокруг Лонгботтомов… Да, это определённо было хорошим ходом. Правда, с несколько неожиданными последствиями – письма с просьбами о помощи. Бесконечными просьбами о помощи. Дорни появился на кухне вместе со мной и поставив на стол поднос с едой, передал:
– Сэр, вам пришли письма от многочисленных поклонников. Прикажете сжечь?
– Не сегодня, – я улыбнулся ему, а потом и Флёр, которая сверкала глазами, сидя за чашкой кофе. Она поставила чашечку показушно медленным движением, и медленно улыбнулась:
– Не знала, что ты настолько известен. Прям звезда.
– Что-то около того. Обществу всегда нужны люди, о которых можно бесконечно сплетничать.
Флёр встала из-за стола и подошла ближе, положив руки мне на плечи и сладко улыбнулась:
– Гарри, ты удивительный парень. Как тебе это удалось?
– Сам не знаю. Всё само как-то получается, – я притянул Флёр за талию и наши губы встретились. Флёр была настойчивой, но ещё недостаточно опытной в этом деле, поэтому целовалась очень страстно, прижимаясь ко мне грудью и крепко обнимая. Дорни ойкнул и убрал со стола посуду, когда Флёр запрыгнула на стол и поманила меня пальчиком. Трусиков под мини-юбкой у неё не оказалось. Что ж…
Полчаса спустя мы наконец-то приступили к завтраку. Правда, пришлось очистить заклинанием стол, на котором мы и занимались сексом. Очень уж страстная оказалась девушка! Дорни вернулся и показал письма:
– Сэр, ещё четыре новых письма.
– От кого?
– Одно от мистера Норберта Аллана, из Уэссекса, второе от Киры Дауни из Ливерпуля, третье от МакДугласа, Шотландия. Четвёртое – от мистера Гринграсса…
– Открой и зачитай последнее, – уверенно сказал я.
И дальше мы с Флёр слушали эпичные завороты в за авторством Гринграсса, весьма грубые, в которых он пытался взять меня на слабо, обвинял в отказе от невесты и угрожал. Истерика обманутого идиота.
Я остановил Дорни и попросил почитать остальные. Потом взял письма и перечитал сам, причём, все. Если убрать оттуда письма с благодарностями, славословия, то можно охарактеризовать просто – все хотели, чтобы Гарри Поттер полечил их или их родственников. Я стиснул зубы, подкатила злоба. Ну вот, сделаешь хорошее дело и остальные будут ненавидеть тебя, за то что сделал хорошо не им, а кому-то другому. Уроды, вши чесоточные. Нет бы вежливо попросить, так нет, уверены, что они номер один, а остальным помощь не нужна.
Я перечитал все письма и выбрал из них только три, люди, пострадавшие в последней войне. Да, я вынужден отказать всем. Похоже, пришла пора….
Впрочем, не успел я додумать и допить свой чай, как Ньюкомен позвонил и сообщил, что со мной хотят увидеться журналисты из Ежедневного
