решил пристроить своего сына на тёплое местечко и ввёл в игру снитч. Эдакий золотой мячик для золотого мальчика, такой, чтобы уж точно игра не обошлась без подвига золотых мальчиков.
И понеслась…
Оббежав все владения Хогвартса, я забежал внутрь и вернулся в нашу гостиную, где уже начали просыпаться люди. Дети постепенно вытягивались из спален, но выглядели всё равно сонными и для них школьная жизнь ещё не началась. Движения свободные, не загнанные, не угнетённые заботами и делами, весёлые, все выглядят так, словно проснулись на каникулах у себя дома, обули тапочки и пошли делать чай. С молоком. Мы же англичане, мы пьём с молоком.
Но вот облом, занятия скоро начнутся. Я приветствовал всех взмахом руки:
— Утро доброе, леди и джентльмены.
— Генри, ты где был? — Звонкий голос девушки, Ханны Аббот, прозвучал громче остальных.
— Бегал. Кстати, расписание уже принесли?
— На завтраке выдадут, — ответил мне какой-то мальчик, я не заметил, какой именно.
— Тогда я в душ.
Наш декан — пожилая пухлощекая женщина, с видом деревенской любительницы выращивать огурцы — такая весёлая и вместе с тем отзывчивая. Не без своих скелетов, наверное, но это мы узнаем когда-нибудь потом. Она всё утро проторчала в кабинете Директора, вместе с другими преподавателями, судя по всему, причиной экстренного многочасового собрания была моя маленькая выходка перед распределением. Оно и понятно — на другие факультеты отправились только потомственные, так сказать, или принципиальные.
Мы с Драко, разговаривая о своём, о мальчишечьем, отправились по коридорам до кабинета зельеварения, которое нам, хафлпафцам, поставили первым уроком вместе со Слизерином. В кабинете уже было несколько человек — слизеринцы на фоне заполняющих весь кабинет хафлпафцев казалось, ютились в уголочке. Я молча сел на приглянувшееся мне место и положив учебник перед собой, огляделся по сторонам — казалось бы, тут впервые стоял такой невероятный шум. Кабинет был преображён полностью — мрачная давящая атмосфера, стоящие на полках заспиртованные части животных или животные целиком, массивный стол, похожий на судейский, прохлада, обшарпанные, но крепкие парты… И тут бац, толпа студентов — мальчишек и девчонок, которые шутят, смеются, веселятся, тыкают пальцами в заспиртованные баночки и пугают ими девчонок, перебрасываются колкими фразами и достают котлы. Северус Снейп зашёл в класс в самый последний момент — мантия его как вороново крыло развевалась за спиной, шаги были уверенными, спина прямой, в руках палочка, вид — уверенный до ужаса, вот только на всё это не обратил внимания никто — студенты продолжали ржать, стучать по котлам, гомонить, дёргать девочек за косички… ну, я так понял, что наш очаровательный профессор ожидал совсем другую реакцию — подавленность, внимание, готовность слушать каждое его слово…
Впрочем, дальше он начал наводить порядок, а я смог поближе его рассмотреть. Мужчина средних лет, ещё молодой, с горбатым носом, слегка скрипучим, мрачным голосом, такой же мрачной одеждой и таким же мраком в стиле — не спорю, декорации для хелоуина получились отменные, но кому в наш просвещённый век магической фармацевтики важны все эти склянки, банки, печень дракона или хрен кентавра, отрезанный ревнивой кобылой в третье полнолуние года петуха?
Впрочем, это всё надо выучить, хотя это и из разряда «народной медицины», то есть дикой и не всегда эффективной, может понадобиться как способ получить желаемое, но запретное. Ведь умыкнуть ингредиенты я всегда смогу, а вот приготовить из них что-то…
Северус оглядел всех орлиным взором — студенты притихли и сели за парты, я же не шелохнулся и ленностно смотрел на него. Мне было как-то поровну на его понты, антураж и всё такое прочее, я сюда учиться приехал, а не на тематическую вечеринку!
Профессор начал произносить проникновенную речь о том, какой прекрасный его предмет. Понимаю, профессиональное чувство, но ради бога, это же просто зельеварение! И не закупоришь ты смерть, чорд языкастый, и славу не разольёшь по бутылочкам. А примитивные любовные зелья, пользующиеся популярностью среди некрасивых девочек — это рецепт «одна бабка сказала». Однако, профессор, не замечая моего скепсиса, решил закончить речь перекличкой. И решил докопаться персонально ко мне.
— А, Поттер… наша новая… знаменитость.
— Автограф не дам, — съязвил я в ответ.
— Что получится, если смешать…
Договорить он не успел, я отмахнулся и перебил его:
— Профессор, мы пришли на урок зельеварения, а не на экзамен, — с одной стороны, мне не хотелось сейчас спорить с этим человеком, но с другой — его желание докопаться до меня, мне не нравилась, нужно ответить, — И если вы не заметили, то ещё ничему нас не учили, — он, казалось, даже поперхнулся своими словами от такой наглости, понимаю, с его то характером. Я же продолжил, — я могу задать встречный вопрос, что вы сделали, чтобы
