приглушить боль.
– Тысяча эльфов – это много. Ты просто не видел их в бою. Сиди.
– А вы видели? – опустился я обратно.
– Один раз. В последнюю Орочью. Их посол, с десятком охраны из соплеменников, – Оскоран сел за противоположный край круглого стола, – пожелал посмотреть на военные действия. Император тогда проявил чувство юмора и разрешил им присутствовать на одном из сражений. Не уверен, что мы бы выиграли его, если бы не те десять эльфов.
Тысячник поднял руку, и слуга, стоявший у дверей, подскочил, чтобы налить ему вина.
– Покинь нас, – дал распоряжение слуге Оскоран. – Ну что ж, теперь давай о тебе, – как только «лишние уши» удалились, продолжил тысячник. – Ты прекрасно подставил орден, и они постараются реабилитировать себя. Верховный, разумеется, понял, что ты тоже… поэтому постарается раскрыть тебя любым способом.
– Допустим, это произойдет, и что?
– Ну… локоты могут и бунт поднять. Многие своих детей в орден отдали. Многие ходили к императору с просьбами разрешить их спрятать. Император отказывал. А тут ты… То есть можно было и не отдавать.
Я кивнул в знак того, что понимаю.
– Тебе надо покинуть Дуварак. В Бирюзовую тебе тоже нельзя. Нельзя, чтобы маги вообще знали о твоем местоположении. Поэтому… – Оскоран отпил вина в раздумьях, – попутешествуй.
Видимо, мой взгляд выразил вопрос, потому как, посмотрев на меня, тысячник продолжил:
– Я мог бы отправить тебя инкогнито в какую-нибудь крепость, только вот… надо признать, что среди воинов, причем даже сотников и тысячников, вполне достаточно информаторов ордена. Боюсь, тебя найдут. А если ты будешь передвигаться, да еще под чужим именем… Посмотришь империю. Развлечешься. Ты это умеешь, судя по прошлой ночи. Документы на временное освобождение от службы тебе уже готовят.
– Когда? – несколько обескураженно поинтересовался я.
Как реагировать на такое известие, было непонятно. То ли действительно в отпуск отправляют, то ли в ссылку, чтобы не мешался.
– Через руки. Сразу после свадьбы.
– Какой свадьбы?..
– Элидар… – укоризненно ухмыльнулся тысячник. – На той балессе, разумеется… Шучу, шучу… У тебя вроде одна невеста? Или нет? Если хочешь, можешь и вторую жену взять.
– Да я и на первой не очень-то хочу жениться.
– Почему?
– Есть причины.
– М-да… Я полагал, что ты мужчина… Ты понимаешь, что она дочь плеча?
– Разумеется.
– Тогда я не понимаю тебя. Каким местом ты думал, когда кувыркал ее в простынях? Боюсь, в этом вопросе даже я не способен тебе помочь. Да и не хочу, если честно. Так что я бы на твоем месте очень подумал, прежде чем отказаться. Плечо – не тот человек, кто готов простить лишившего чести его дочь.
– Хорошо, я подумаю.
– Ну вот и славненько. А теперь… Слуги покажут тебе комнату.
– Не совсем понял, тысячник Оскоран. Какую комнату?
– Дворцовую. Я не могу тебя сейчас выпустить на улицы Дуварака. Прием еще не окончен, и в столице много орденских. – Оскоран встал. – И еще… Император велел тебя наградить. Хочешь что-либо памятное или… банальное?
– Лучше банальное.
Тысячник улыбнулся:
– Полагаю, тридцать империалов – вполне достойная сумма?
– Лучше тридцать один. Или двадцать девять.
– Забавно. Откуда такая избирательность?
– Число не нравится. Суеверный.
– Нехороший ответ. Вера-то ведь в империи разрешена лишь одна. Слышал бы тебя Верховный маг – обиделся бы. Хотя он и так на тебя обижен, – улыбнулся тысячник.
На следующий день ко мне заглянул Лумм. И это было очень приятно, потому как меня из комнаты просто не выпускали, да и информационный голод одолевал. Как там наши? Что творится за пределами дворца? Да и в его пределах…
