Полюбовавшись на замершего столбом островитянина, Карл выпрямился и покосился на остальных, сделавших полшага вперед. Оценил остроту мечей, блеск наконечников копий. Откашлялся и весело произнес:
– Я бы на вашем месте о другом подумал… Да, я топтал палубу рейдеров и сшибал чужие корабли с небес по приказу командиров. Но сейчас – я свободный человек. И за себя и своих буду глотки рвать любому, какие бы клановые метки он не носил… А еще советую подумать вот о чем…
Коротким замахом вооруженной рукой Карл ударил в живот стоящего слева от него Ягера. Юноша, согнувшись, всхлипнул и медленно сполз вниз, скрючившись на холодных камнях. Повернувшись к замершим людям, Вафместер бросил себе под ноги нож и спросил:
– Если я могу быть строг со своими, то как я буду вести себя с чужаками? Если вы и в самом деле хотите устроить между нами войну…
Вторым стремительным ударом кулака в челюсть Карл свалил коротышку на землю и замер, скрестив руки на груди. Поймав ошарашенный взгляд Фампа Винодела, пожал плечами:
– Чего? Достал уже орать без дела. С утра маковой росинки во рту не было, замерз как собака, а он знай верещит: «на куски, на куски». Пусть спасибо скажут, что я ему кишки не размотал по округе.
Навалившуюся тяжелую тишину прервал старший из Секачей:
– В холодной посидите. С такими прыткими пусть в самом деле ярл разбирается.
– Сколько сидеть-то? Мы несколько дней под облаками болтались!
– Я гонца пошлю, там видно будет. Скейды шахты инспектируют, всю округу на уши поставили. В Форкилистаде их все равно пока нет. Так что здоровее будете, пока сквозняки вас проветрят.
Тут уже в себя пришел Толла-Ка, незаметно до этого момента поглаживавший укрытый за спиной топор:
– Эй, воздухом сыт не будешь! Холодная – это ладно, это не привыкать. Но тряпья какого-нибудь дайте, дров для костра. И пожрать. Вон, у нас купец даже с лица спал, так измучился в дороге. Он богатый, заплатит. Можно даже вина побольше, удачный побег обмыть. Когда еще получится дух перевести.
– Может, тебе и баб еще с дороги, чтобы ноги размяли?
– Баб оплатишь? – повернулся к Фампу бывший абордажник. Купец лишь сокрушенно вздохнул…
Когда королевские дознаватели спрашивают с огнем и мечом, говорит любой. Какой бы сильный и храбрый не был. Поэтому места ближних тайных стоянок нанесли на карты, а карты вручили ротным командирам с коротким приказом: «Пленных не брать».
Тяжелый галеон вывалился из стылых облаков прямо над нужным местом: короткой проплешиной в сплошной стене леса. Не зря капитан долго колдовал с ветрами, слюнявил палец и ловил потоки. Не зря гонял матросов по мачтам, то заставляя прибавить парусов, то прибирая излишки. И теперь рейдер медленно пролетал над перепуганным человеческим муравейником. А следом за редкими каплями дождя с неба посыпались горшки с зажигательной смесью. И вместе с дикими криками вверх взметнулись столбы дыма и огня.
Довернув у края расчищенной поляны, корабль начал медленно разворачиваться боком. С бортов метнулись вниз клыкастые кошки, десятки рук потянули канаты, крепя судно к близкой земле. Но еще до того момента, как на высокую траву уронили сходни, через головы абордажников уже рванулись злые стрелы, сшибая зазевавшихся контрабандистов. «Чертовы портные» начали собирать свою дань.
Расчет баллисты крутанул рукоятки вертикальной наводки и отправил в сторону ближайшей избы огненный подарок. Не успел раскаленный шар удариться в бревенчатую стену и вспухнуть багровым цветком, как мозолистые руки уже вцепились в разлапистый ворот и начали тянуть закрепленную на связке канатов кожаную чашу обратно. У Рампа служили лучшие стрелки, не забывавшие о регулярных тренировках на базе. Поэтому каждый новый заряд они посылали раз в две минуты. И так, пока положенные двадцать гостинцев из припасов не раскрасят мир в кровавые цвета. Затем расчет обязан был откатить баллисту в центр кормовой надстройки, накрыть дерюгой, и с легкими арбалетами заступить на охрану рейдера. Так же поступали бойцы с носовой позиции. Две баллисты, почти сотня лучников и две полные роты пехоты на каждом галеоне. И гора трупов с другой стороны, потому что сопротивляться у слабо обученных бывших крестьян против закованных в железо головорезов получалось плохо. И если ты не бежал сломя голову в чащу, навстречу заранее высаженным засадным группам, то так и сдохнешь на поле, или отведав острого меча, или поймав в грудь шуструю стрелу.
– Вот те два сарая – не трогать! – орал Пит Погремушка, быстро семеня за неровными рядами абордажников. Схватка еще кипела рядом с дальним зданием, куда не успели дотянуться баллисты, но это уже была агония. Отчаянно сопротивлявшихся контрабандистов задавили массой, разбив сначала разрозненный строй на куски, а потом атаковав с нескольких сторон одновременно. Три-четыре бойца против одного – и лишь предсмертный хрип вместо слов о пощаде. Пленных не брали. Только мертвецы и не сгоревшие в огне пожара товары. Быстро, жестоко и эффективно.
– Потери?
– Нет, господин ротный! – отрапортовал Пит, закончив ворошить трупы и подбежав к мрачному командиру.
– Ублюдков нет?
– Здесь нет. Может, из лесу кого приволокут, – вздохнул сержант.
– Ладно, не ворчи. Можешь снова по имени называть.
