больших турнира в год — три по отдельным королевствам, четвертый, выражаясь спортивным языком, финальный. На каждом, кроме главного приза, традиционно имелось еще с полдюжины второстепенных, но тоже престижных — скажем, за трех подряд соперников, выбитых из седел, или победу в стрельбе из лука.
Вот
В общем-то, сам Сварог никаких трудов и не затратил — всю работу провернули земные герольдмейстеры, старички из имперской Геральдической коллегии, давние и верные союзники Сварога. Конечно, придется многих наградить — а первым в списке поставить графа Дино.
Именно граф, уже давно излечившийся от черной меланхолии касательно личной жизни, едва услышав о проекте, предложил отличную идею: финансисты тоже немного циники, работа такая... В два счета объяснил Сварогу, как сделать турниры не просто благородной потехой, но и постоянным источником дохода для казны...
Должность главного распорядителя турнира испокон веков считалась почетной. Таковой она и останется — но будет привилегией, за которую как главному, так и полудюжине его ближайших помощников придется ежегодно вносить в казну кругленькую сумму. Раскошелятся, как миленькие, — ни за что честолюбцы не платят так дорого, как за всевозможную почетную мишуру. Свой взнос будут платить и участники турнира. Плата будет браться и со зрителей, правда, исключительно мужского пола (сделаем приятное женщинам). Турнирные доспехи предстоит заказывать не где попало, а в строго определенных мастерских, принадлежащих опять-таки короне. То же касается и оружия. Налог с торговцев, которые всегда кишели на турнирах. Школы выездки турнирных могучих лошадей — в руках казны. Общий итог получался довольно впечатляющим — а в Трех Королевствах деньги нужны постоянно, их там вечно не хватает... А что же вы хотели, господа мои? За развлечения, особенно сопряженные с получением почетных званий, надо платить...
Хорошо бы еще ввести для участников обязательное страхование, это добавило бы к ожидаемой прибыли не менее двадцати процентов. Но тут уж ничего не поделаешь: дворяне-с... Страховое дело здесь процветает не первую сотню лет, но для дворянина страховаться столь же позорно, как показаться на людях без шляпы или завести гончарный заводик, не располагая сырьем в своих землях. Купцы страхуют корабли и грузы, склады, магазины, лавки и лавчонки, таверны и все прочее, что только возможно, ремесленники — мастерские, крестьяне побогаче — урожай от плодожорки или засухи, а вот дворянину подобное невместно. Правда, в последнее время появились крамольники, в основном из захудалых, начинают помаленьку страховать дома и те же урожаи, но отношение к ним самое неодобрительное...
И обязательно, как следует обдумав, сделать что-то с дуэлями — совсем запретить не получится, но стоит попытаться оставить несколько самых важных поводов, когда уж честь по-настоящему задета, а превеликое множество пустяковых («лаур, ты кого имел в виду, столь гнусно ухмыляясь?» — поневоле пришло на ум) отменить к чертовой матери.
Стоп, стоп! Это уже дела, и отнюдь не текущие. Так что нужно старательно отвлечься, в кои-то веки выпадает... Может быть, взять Яну и махнуть на денек в Ратагайскую Пушту? Она давно хотела. Но ведь ратагайцы, раньше чем через три дня, не отпустят, иначе получится нешуточный ущерб для чести, по всей степи пойдут пересуды: эти-то, Черные Шапки, гостю уже через день уехать позволили, стыд им и позор, сквалыгам и нарушителям обычаев... И не объяснишь им, что в любой момент могут выдернуть по неотложным делам... Забудем пока.
Он позвонил статс-секретарю, чтобы унес документы и передал указы печатникам. С привычной сноровкой накрыл себе небольшой достархан, опрокинул пузатую чарочку и придвинул к себе одиноко красовавшуюся посреди стола большую картонную коробку для канцелярских бумаг, заменявшую здесь папки. Эмблема тайной полиции, аккуратнейшим писарским почерком выведено: «АССАМБЛЕИ». Вытряхнул из нее на стол с дюжину других, толстых и тоненьких. Это уже были не дела, а чистой воды утоление любопытства — порой бумаги Интагара для этого и служили.
На всех стояла та же эмблема, канцелярским почерком выведено где «Безобидно», где «Заслуживает внимания». Одна папка выделялась из прочих, поперек шла жирно намалеванная красная полоса (с канцелярской точки зрения ничего не означавшая, просто чья-то самодеятельность, чтобы привлечь внимание), и уже не полицейский писарь, а Интагар начертал пониже полосы коряво и размашисто: «Сущая мерзость».
Подумав, Сварог решил, что с мерзости начинать не стоит, ее и так хватает, лучше оставить на потом. Поворошив папки, выбрал одну из безобидных.
Ассамблеями здесь именовалось то, что в Англии назвали бы клубами, а в Советском Союзе — кружками по интересам. Устав, членство, система рекомендаций для гостей и кандидатов...
Больше всего имелось игорных — карты, кости, корут[1], скидель[2]. Примерно в половине играли без ставок, интереса ради, в оставшейся половине — на деньги. От обычных игорных домов Ассамблеи такие отличались тем, что туда не мог попасть посторонний с улицы (а вот шулера, маскируясь под приличных, все же просачивались по чьей-нибудь рекомендации). На всех тех, где игра шла на деньги, стоял давно знакомый Сварогу штампик, заключенный в квадрат глаз, означавший, что агентурное наблюдение за данным заведением ведется, и тихари туда внедрены.
Куда только Интагар ни внедрял агентуру, разве что к монахам из боевых Братств не удавалось — чтобы к ним
О причинах появления штампика Сварог догадался и без пояснений — бывали печальные примеры. Члены таких Ассамблей — люди денежные, игра
