Вот, спрашивается, кто меня за язык тянул? Баронесса вмиг заледенела, готовясь включиться в словесную перепалку, но Хельга уже вскочила на ноги, схватила свои баулы:
— Пожалуй, пойду! Увидимся в понедельник на боевой магии!
— Счастливо, — пробормотала я вслед удаляющейся подруге и хмуро покосилась на Ингрид: — Ты зачем ее обидела?
Та удивленно вскинула брови:
— Даже и не думала. Разве я не права? Вот у Диль и Ройса связь образовалась спустя полгода, но обычно она появляется через несколько месяцев совместной жизни или не появляется вовсе. Так старшекурсницы говорят.
Я глотнула кофе и поглядела, как исчезает за поворотом стройная фигура высокой подруги.
— Разве ты не видишь? Милман ей нравится.
Моя собеседница раздраженно фыркнула:
— Что не отменяет отсутствия ментальной связи. Нет там никакой любви — ей приятно быть фавориткой знаменитости. Вот и все.
Как бы там ни было, но чужие чувства стоило уважать. Хельга не маленькая, разберется, но, когда она смотрит на нашего учителя по полетам, ее глаза сияют совершенно по-особенному.
Сплетничать вообще-то нехорошо, и развивать тему дальше я не стала, вместо этого принялась наблюдать за швартовкой «Широкой черепахи», принадлежащей «Воздушной компании». Ингрид развернула газету и углубилась в чтение.
«Яна! Привет!» — раздался в голове голос Форзака, от неожиданности я едва не выронила чашку из рук.
«Камиль? Ты? Где ты? Как дела?»
В последний раз мы общались во время зимней практики в лагере.
«Долгая история, Яна, — хмыкнул друг. — После тренировки в боевой школе планы немного изменились — надо было полетать на „Вершителе“, а в Шордасте как раз имелся свободный аппарат. Три недели я патрулировал там границу, но теперь наконец добрался до Ямерстана. Дело об убийстве коменданта — последнее препятствие, отделяющее меня от направления в Ведомство».
«И как продвигается расследование?»
«Из-за него с тобой и связался. Понимаешь, я в замешательстве, и время, отведенное лордом, истекает. Мне бы очень хотелось подольше пообщаться с тобой — очень соскучился и боюсь, что в мое отсутствие какой-нибудь предприимчивый пилот уведет тебя, но я далеко от Заоблачной и браслет бессовестно сжирает мой резерв, поэтому прости — сразу к делу. Мне нужна твоя помощь».
К делу так к делу.
«Слушаю тебя».
«Помнишь, мы предполагали, что Дорз организовал нападение, находясь на каторге?»
«Конечно».
Форзак пытался скрыть волнение.
«Я только что вышел за ее ворота. Жутковатое местечко, если честно. В общем, встретился я с этим типом. Скользкий на вид субъект. Стал ему наводящие вопросы задавать, и вот незадачка — он так и сяк от ответов увиливал, а ты ведь знаешь, насколько для меня важно разобраться в этом деле. Пришлось… э-э-э… надавить на него. И что, ты думаешь, он заявил? Что ничего не помнит! Ни Вивьен Рарон, ни приговора! Возможно, Дорз просто свихнулся, начальник колонии говорит, такое здесь не редкость, но одна мысль не дает мне покоя…» — Он выжидающе замолчал.
Необъяснимое волнение передалось и мне.
«К чему ты клонишь?»
«У меня есть образ Дорза, я специально внимательно изучил его внешность. Сейчас пришлю его тебе и хочу попросить об услуге. У меня нет сигнатур мисс Рарон — свяжись с ней и спроси, действительно ли этот человек похитил ее много лет назад».
Перед глазами вспыхнула яркая картинка. Высокий темноволосый горец с испещренным оспинами вытянутым лицом, с морщинистым высоким лбом, в тюремной робе, на фоне высоченных стволов деревьев.
«Ты думаешь…»
«Не знаю. Где-то полтора года назад в тюрьме поменялся начальник. Прежнего уволили из-за происшествия — из колонии сбежали трое заключенных. Судя по картотеке местного ведомственного отделения, их так и не нашли. Возможно, они перешли границу с Рором или перебрались в Воленстир, а оттуда уже в Рор. Но это все не важно. Главное то, что и бывший начальник колонии пропал. Его, разумеется, никто не искал. Зачем? А он сразу после увольнения покинул Ямерстан и словно в воздухе растворился. Нет его, и все».
Тревога липким комком встала в горле. Камиль сильно нервничал, оно и понятно: если его теория не подтвердится, то это будет означать провал… провал всего — безупречной учебы, преданной службы у Гарса. Не видать ему ни блестящей карьеры, ни счастливого будущего, а значит, все зря.
Плавая в чужих эмоциях, я даже про Ингрид позабыла, а она между тем убрала газету и теперь копалась в своей сумке.
«Я займусь этим немедленно».
