– Можно попытаться сделать это ночью. Но все будет зависеть от того, насколько близко от берега он бросит якорь.
– Хорошо. И ты всерьез подумай над этим. А теперь по нашей диспозиции.
– Так. Вот здесь я выставляю группу Мартина. Здесь – группа Сантоса. Группа Рика займет эту высоту. Точнее, уже заняла. Приходил Дерил. Он доложил, что первый отряд русских окапывается на том холме, где они появились.
– Что, если атаковать их прямо сейчас, пока не окопались?
– Нельзя этого делать до того, как наши передовые отряды укрепятся вот на этих позициях. Мы, конечно, сможем перебить все силы русских на этом холме. Но с полностью открытыми флангами мы при одной выигранной битве проиграем всю войну. Причем сразу же.
– Да, но если русские здесь укрепятся, то нам после этого труднее будет их выбить оттуда, разве не так?
Джонсон кивнул:
– Да. Это так. Но если мы укрепимся в этих местах, вот здесь и еще здесь, то у них будет не так много возможностей для маневра. А если мы лишим их корабля, то и с подвозом провизии и припасов у них возникнут серьезные проблемы. Нам не придется их оттуда выбивать. Они окажутся в осаде и либо сдадутся сами, либо просто ее не переживут.
– Окей. А что здесь? – Карл провел пальцем, и Джонсон сразу узнал это место.
– Здесь холмистая гряда.
– Если мы займем эти холмы, то нынешние позиции русских окажутся под перекрестным огнем, и мы отрежем их снабжение не только по морю, но и по суше. Верно?
– Конечно, это так. Но ведь и русские не дураки, Карл. Наверняка там их люди.
– А ты уверен в этом?
– Одного человека сегодня я точно видел вот здесь…
– Ты уверен? Когда?
– Когда вы разговаривали, – вздохнул Джонсон. – Если это можно назвать нормальным разговором, конечно.
– Рон, я старался. Но ты видел этого чокнутого Жарова?
– Не уверен, что среди нас не оказались бы такие же чокнутые, будь мы сейчас где-нибудь в Калифорнии и попадись нам группа русских, что поселилась неподалеку.
– Сейчас это уже не имеет никакого значения, Рон. Нам объявлена война…
– Я должен осмотреть эти холмы, – сказал вдруг Джонсон, глядя на карту.
– Постой, но ты же сказал, что там русские.
– Тем не менее, мы не знаем этого наверняка и я должен их осмотреть.
– Но это может быть опасно.
– Как ты уже сказал, Карл, – нам объявлена война. И мы все в опасности.
Дверь в офис шерифа распахнулась. Снаружи слышались крики. Споря и ругаясь с охранниками, на пороге показались Михаил и Оливия.
– В чем дело?! – крикнул Риггз, шагнув к двери.
– Послушайте, офицер, вы должны это остановить! – кричала Оливия.
– Что, что я должен остановить, миссис Собески? – шериф накрыл свои пометки на карте шляпой. – Впустите их, пусть войдут!
Охранники, наконец, пропустили супружескую пару вулканологов в офис.
– Ваше поселение превратилось в военный лагерь, мистер Риггз! Это безумие!
– Это безумие начал не я, мэм.
– Но вы можете его остановить!
– Нет, не могу, – категорично заявил Карл.
– Послушайте, офицер, они хотели, чтоб мы вернулись! Я и Михаил согласны вернуться, если это предотвратит войну!
– Первое – это не предотвратит войну, миссис Собески. Если мы сделаем одну уступку террористам, то они выдвинут новые требования. Более жесткие!
– Черт тебя дери, Карл! Те люди не террористы! – воскликнул Крашенинников.
Риггз шагнул вперед и презрительно усмехнулся:
– Все, кто угрожает американским гражданам – террористы. И заметьте, это ваши друзья развязали мне руки и не оставили другого выбора.
– Выбор есть всегда! Мы пойдем к ним и предотвратим бойню!
– А вот теперь второе, – кивнул шериф. – Вы, сэр, можете уходить. Это ваше право – вы не американец. Но миссис Собески гражданка Соединенных Штатов Америки. И я не допущу, чтоб она стала заложницей террористов.
– Это не вам решать, сэр! – резко ответила Оливия.
