нас?!
Жанна опустилась на одно колено, и пристально посмотрела в глаза Жарову. Не просто пристально, но и зло.
– У нас есть, черт тебя дери, «Приморский квартет»! У нас есть вера в будущее и воля к жизни! Именно сейчас людям как никогда нужны их лидеры, чтоб зажечь в сердцах волю к победе и веру в нее! Немедленно поднимись! Встань на ноги!
В дыму послышались чьи-то торопливые шаги, и вскоре возле них возник молодой парень с покрытым оспинами лицом.
– Жанна! Слава богу! А мы уж думали, что и ты!.. – выкрикнул он и замер, уставившись на мертвые тела матери с младенцем. – Господи… Кристина…
Теперь Жаров вспомнил ее имя.
– Черемухин, где ее муж? – строго спросила Жанна.
– Его… Его разорвало. Я сам видел… Господи… Так они всю семью, одним махом… И матушку ее убило… А мы там… На четвертом блокпосту, грешным делом подумали, что и тебя…
– И меня? – женщина резко поднялась. – Что это значит?!
Молодой парень вздрогнул.
– Я… Ты только успокойся…
– Черемухин, что это значит?! Что с моими детьми?! – рявкнула Жанна.
Парень тут же, будто защищаясь от хищного зверя, выставил перед собой руки:
– Нет, нет, с ними все в порядке, что ты! Они в доме культуры, в подвале, в убежище! Карпухины за ними присматривают! Все в порядке!
– Тогда в чем дело, Черемухин?!
Парень все не решался сказать. Тяжело дышал и покусывал и без того окровавленную губу.
– Твой муж… Денис…
– Что? – выдохнула женщина, и Черемухин вздрогнул, глядя на то, как напряглась ее рука, сжимающая винтовку.
– Жанна, ты только успокойся…
– Что с ним!
– Он… Он убит…
Жанна рванулась вперед, но внезапно осмелевший Черемухин схватил ее двумя руками.
– Постой! Нет, Жанна!
– Я должна его видеть!
– Жанна, там… там нечего видеть! Ребята собирают все что осталось! Просто там еще обрывки камуфляжной куртки, которую ты иногда носила и мы подумали…
– Я должна его видеть!!! – заорала женщина. – Он мой муж! Отец моих детей! Где он?!
– Они погибли возле строительного техникума. Он и муж Кристины.
– Ступай и скажи, чтоб сюда пришли люди, забрать тела девочек, – тяжело вздохнула Жанна, прикрыв глаза. – Я скоро подойду.
– Хорошо. – Черемухин кивнул и торопливо удалился.
Андрей, наконец, поднялся на ноги и покачал головой:
– Я соболезную тебе, Жанна. Но теперь ты понимаешь, что все кончено?
Она резко развернулась, и Жаров почувствовал мощный удар в скулу. Но женщина не стала дальше его бить. Она шагнула вперед и крепко его обняла.
– Андрюша, ничего еще не кончено. Ты ведь еще чувствуешь боль, а я еще могу бить. А теперь вспомни, через что всем нам довелось пройти. И вспомни, что вы смогли однажды сделать ради всех нас. Помни об этом всегда. И запомни вот еще что, Андрюша. Я скорее застрелю тебя, чем позволю тебе опустить руки и сдаться.
Сказав это, она резко выпустила его из объятий и ушла прочь, не оборачиваясь.
Жаров недолгое время провожал ее мрачным взглядом. Затем извлек из кобуры на поясе пистолет. Тот самый, который отнял какое-то время назад у Михаила Крашенинникова на территории судоремонтного завода. Вынув обойму из рукояти, он посмотрел на патроны. Затем вернул обойму на место, а пистолет в кобуру. Склонился над убитыми и осторожно погладил головы мертвых матери и дочери, стараясь унять сильную дрожь в ладонях.
– Потерпите немного. Сейчас за вами придут. А я, кажется, знаю, что делать…
Уже через восемь минут он был на берегу бухты и еще через четыре минуты на моторной лодке пронесся мимо тральщика, с которого недоуменно смотрели ему в след оставшиеся на корабле члены экипажа, занятые спешным ремонтом свежих повреждений.
Скоростная лодка мчалась туда, откуда военному кораблю совсем недавно пришлось бежать…
