неискоренимы…
Узнав об этом, Антон был в ярости, потому что дружки не только испоганили его замысел, но еще и не ту фразу написали. Но самое главное – выставили его полным идиотом. Зато я насмеялась на месяц вперед.
– Я тоже тебя люблю, – улыбнулась я Тропинину, ступая на ажурный нарядный полукруглый мостик, под которым журчал прозрачный ручеек. Кажется, в прошлый раз мы с Антоном тоже гуляли по нему.
– Раньше я думал, если говорить эти слова часто, они затираются, – признался вдруг Антон.
– А теперь? – лукаво улыбнулась я, заправляя за ухо прядь волос.
– А теперь все иначе.
– То есть Алиночке ты не говорил часто, что любишь? – тотчас поинтересовалась я, надеясь, что все было именно так. Однако говорить о своей бывшей Тропинин не захотел, отмахнулся досадливо. Лишь поинтересовался:
– Она не появлялась?
На что я, поморщившись, ответила:
– Я бы сразу тебе об этом сказала.
В глубине души мне очень хотелось, чтобы эта девушка никогда больше не появлялась в моей жизни. Но она, видимо, не собиралась оставлять Антона.
Моего Антона, надо заметить.
Эта настырная девица все же пришла попрощаться с Антоном в аэропорт, а может быть, даже следила, потому что каким-то образом умудрилась увидеть меня именно тогда, когда я подъезжала к терминалу на байке. Светлану в шлеме и в экипировке Лескова приняла за мужчину, а потому с легким сердцем сделала несколько снимков, где я лихо подъезжаю на мотоцикле, держась за байкера. И сделала снимки на телефон.
А потом отправила их по электронной почте Антону.
Он, правда, не сразу добрался до них – из-за занятости долго не заглядывал на почту. А когда все-таки увидел фото, крайне удивился. Наверное, особенно его впечатлил последний снимок, тот, где Светлана убирала у меня с волос листик. С ракурса Лесковой это было похоже на поцелуй.
Нет, Антон не устраивал сцен, не спрашивал, с кем это я тусуюсь в его отсутствие, просто переслала фото мне и сказал, чтобы я была осторожна. От увиденного я обалдела – по-иному не скажешь, и тотчас стала объяснять Тропинину, что вообще произошло. Даже приложила фотки Светланы рядом со своим байком – благо на снимках Лесковой были видны номера.
Тогда, правда, Антон мягко меня осадил и сказал, что не стоит ничего доказывать – он верит мне. И попросил верить и ему. Правда, все равно ревновал, вернее даже постоянно напоминал, что я – его. Возможно, всему виной были его собственнические чувства.
Больше Лескова не появлялась, затаилась где-то. А я жила спокойно, но с оглядкой. Мало ли что этой сумасшедшей придет в голову?
– Как учеба? – поинтересовался Антон, переводя тему.
– Не хватает тебя, – призналась я. – Все-таки так странно. Мы никогда не обращали друг на друга внимание, хотя были так близко. Мы потеряли много времени, да?
Подул ветер, все еще по-летнему теплый, насыщенный ароматом цветов.
– Все еще впереди, – спокойно сказал Антон.
Иногда он был сущим ребенком, иногда – капризным подростком, но иногда казался по-взрослому мудрым. И эти простые слова вдруг успокоили меня. В последнее время мысли о том, что мой любимый человек далеко, были вытеснены мыслями о том, что мы допустили ошибку в прошлом. Смотрели друг на друга, но не замечали, хотя могли быть счастливы уже давно…
– Не накручивай, – строго сказал Антон, явно поняв мои мысли. – Кто знает, как все могло быть. Да, детка? Скажи мне да.
– Хватит называть меня деткой, – привычно возмутилась я. Эта была наша своеобразная игра.
– Малышка? Куколка? Леди? – явно смеясь, предлагал он все новые варианты.
– Называй меня госпожой, Тропинин, – отвечала я. – А я буду величать тебя пупсиком.
– Что ж, я не против, госпожа, – усмехнувшись, легко согласился он, и я мысленно чертыхнулась, ожидая совсем другой реакции.
Смеясь и по-доброму подкалывая друг друга, мы продолжили разговор, ничего не значащий, но приятный.
Впереди показалась беседка-ротонда, которая так и манила. Мне захотелось побывать в ней – как и в прошлый раз. Мы стояли и целовались, и ветер так же дул нам в спину, как и сейчас.
Мне до ужаса захотелось коснуться губ Антона, но все, что я могла – только завороженно смотреть на них.
– Кей! Пора на студию! – раздался еще один голос, тоже знакомый.
И на экране телефона, который я держала перед своим лицом, появилось лицо Фила. Волосы его были растрепаны, еще больше делая его похожим на медвежонка. Кажется, на ходу он что-то жевал.
– Привет, Катенька! – увидев, что солист НК разговаривает со мной по скайпу, поздоровался со мной Филипп, а я помахала ему в ответ.
