На волнах оригами

– Ну как? – с любопытством спросил Матвей, отстранившись от нее. Дышать стало чуть тяжелее, как от духоты, хотя окно было открыто.

– Мокро, – пренебрежительно отвечала девушка, проводя по нижней губе пальцем. – И что в этом классного? Никакого кайфа.

Парень недовольно поджал губы. Ему-то в отличие от Журавля было приятно.

– Маленькая еще. Подрастешь – узнаешь, – усмехнулся он.

– Чего там знать-то? – пренебрежительно дернула плечиком Нина. – Я уже и так все поняла. Все эти шуры-муры – фигня! – решительно объявила она.

– А чего тогда на свидание идешь? – хитро прищурился Матвей, пытаясь скрыть некоторую неуверенность. Раньше ему еще не заявляли после поцелуев, что все это – фигня. Мужская гордость была задета.

– Тебя забыла спросить, – отрезала Журавль. Внимание ее уже переключилось на экран компьютера, где стояла на паузе одна весьма популярная и кровавая игрушка с монстрами, оружием и кровищей. Голубые глаза ее загорелись.

Матвей, решивший доказать, что он все-таки целуется классно, попытался погладить ее по лицу, однако потерпел сокрушительное фиаско.

– Иди в лес, убогий. И вообще, дай-ка, я порублюсь, – решительно ударила его по руке гостья, которой было плевать на нежности.

Какое-то время они молчали.

– А почему я-то? – полюбопытствовал Матвей, наблюдая, с каким мастерством Нинка проходит уровни и убивает одно чудовище за другим.

– Ты недавно медкомиссию проходил, анализы сдавал. Не болеешь ничем, – отозвалась Нинка, азартно щелкая мышкой.

– Ну, спасибо! – не ожидал такого Матвей. Ему стало обидно. Он тогда даже подумал, может быть, маленькое ручное чудовище Журавль влюбилось в него, но нет! – Так приятно.

– Какая мне разница, приятно тебе или нет, – отмахнулась Нина. – Главное, теперь я на свидании не опозорюсь. Я – самая крутая!

Перед тем, как выйти из его комнаты, она вдруг решительно подошла к своему «учителю», положила руки ему на плечи и серьезно сказала:

– Еще раз. Чтобы я точно все знала. Только без слюней, пожалуйста.

Впрочем, и второй поцелуй на юную Журавль не произвел должного впечатления.

– Глаза закрывай, – мрачно посоветовал ей Матвей. Происходящее ему не нравилось. И вообще ему казалось, что им попользовалась эта наглая хорошенькая малолетка.

– Зачем? – несказанно удивилась Нинка.

– Так надо, – туманно отвечал парень.

– Ну, хорошо, – пожала плечами Журавль и ускакала есть торт.

«Я тебя еще сделаю», – мрачно подумал Матвей тогда. А потом безнадежно влюбился – этакой подростковой болезненной то ли любовью, то ли влюбленностью, однако он был не настолько глуп, чтобы признаваться в этом Нинке или кому бы то ни было.

* * *

«Притворись моим парнем. И молчи!!!» – написала Нинка и спешно отправила сообщение Матвею.

Тот, услышав писк мобильника, сначала не захотел вытаскивать его, однако Журавль состроила такую рожицу, пользуясь тем, что Келла и Веста встали перед ними, держась за руки, что Матвей все же достал телефон, удивленно взглянув на Нину.

Лифт тронулся вверх, по-стариковски покряхтывая.

– Читай, – одними губами приказала Нина.

Парнем Матвей оказался понятливым. И тотчас вспомнил, что рассказывал ему дядя о неком бывшем синеволосом дружке крестницы, от одного вида которого Виктор Андреевич начинает скрежетать зубами.

Матвей сообразил – синеволосый развязный тип, стоящий перед ними в лифте, – и есть, скорее всего, тот самый дружок. Интересно, что он тут забыл?

«Ок», – только и написал Матвей в ответ, а сам улыбнулся и сказал громко:

– Любимая, ты помнишь, что завтра мы встречаемся с моими друзьями в «Берлине»? – назвал он одно довольно-таки известное местечко – гриль-бар с собственной пивоварней. – В девять.

– Конечно, милый, помню, – мурлыкнула Ниночка, оценив старания своего спутника. Не такой он уж и тупой, как сначала казалось.

Келла, естественно, его слова отлично слышал. От злости у него едва дым из ушей не пошел, и он крепко стиснул зубы. Этого хлыща в пиджаке хотелось хорошенько отделать, так, чтобы кровь по смазливой роже размазать. Хотя – тут парень криво улыбнулся – жизнь его уже отделала, раз свела с Королевой.

Веста удивленно взглянула на музыканта, но ничего не сказала, а положила голову ему на плечо. Келла наклонился и коротко, но очень чувственно поцеловал ее, вновь укусив за нижнюю губу. Девушка едва сдержала крик.

– Скоро мы окажемся вдвоем, крошка, – шепнул он Весте – естественно вполне отчетливо.

– Жду, – выдохнула та.

Нинка все это видела и слышала, и теперь едва ли не рычала от ярости.