приходилось. Впрочем, внимание привлекали не столько они, сколько иртхан, стоявший чуть поодаль. Он был крупнее, солнце скользило по его лицу, и из-за этой игры света черты лица становились хищными, звериными. Менялось не только лицо, в полыхающем вокруг него пламени догорали клочья одежды, сверкала чешуя, за спиной раскинулись крылья, а сквозь ладони прорезались когти.
— Оборот! — вырвалось у меня.
Смотрелось жутковато. И завораживающе.
— Рождение дракона. Так назывался этот ритуал в древности. До того как иртханы осквернили себя кровью тех, от кого произошли.
Я моргнула.
— Ритуал?
— Ритуал посвящения правителя. Чтобы обрести власть, нужно было совершить оборот и снова стать человеком. Без этого иртхана не допустили бы к правлению.
Очешуеть. То есть я хотела сказать, с ума сойти.
Рэйнар взглянул на меня, в глазах плясали искры огня.
— Тогда Лаувайс и подобных ей не было, правитель должен был доказать свою состоятельность и способность увести драконов за собой в случае налета.
— Хорошо, что сейчас есть Лаувайс.
Вот теперь Рэйнар улыбнулся.
— Не хочешь, чтобы я превращался в дракона?
— Ты и так драконище еще тот. Куда уж больше.
Мы направились к лифтам.
— Почему Арена располагается под землей?
— Чтобы сильный всплеск магии не вывел из строя электронику. В здании есть аварийная система, а вот в пролетающих мимо флайсах может быть сбой.
Это какой же силы магия должна быть, чтобы выбить управление машин на близлежащих трассах?
— А внизу электроники нет, что ли?
— Есть, но на время поединка она отключается.
— То есть мы будем сидеть в темноте?
— Нет. При свете факелов.
Я покосилась на него — не шутит ли, но нет. Не шутил. Даже не улыбнулся, и мне самой как-то расхотелось улыбаться. Норгхар всегда был с непроницаемым лицом, и вот такой неулыбчивой командой в полном составе мы зашли в лифт и направились вниз.
Вопреки ожиданиям, подземный купол ничем не отличался от верхнего, разве что свет здесь был искусственный, но благодаря ультрасовременным лампам-ромбам даже не скажешь, что это не солнце. Имитация панорамных окон на стенах, прикрытых жалюзи, очевидно, предназначалась для клаустрофобов. А вот нечего на Арену тащиться, если ты боишься закрытых помещений.
На этой мысли я подавила желание глупо хихикнуть и поняла, что мои нервы на пределе.
Слегка.
— Мне пора, Леона. — Рэйнар остановился, и я последовала его примеру. — Не все здесь будут рады твоему присутствию…
Можно подумать, я этого не знаю.
— Но я рад.
На сердце вдруг стало так тепло, как никогда в жизни.
— Удачи, — прошептала одними губами. — И от Танни тоже.
Он ничего не сказал, зато бросил многозначительный взгляд на Норгхара. Закусив губу, я смотрела Рэйнару вслед, пока не почувствовала, будто покрываюсь инеем. Рядом стоял главный безопасник Мэйстона, а чувство такое, что морозильник промышленного масштаба с распахнутыми настежь дверями.
— За что вы так меня не любите, ферн Норгхар? — спросила напрямик.
— Вы переоцениваете свою значимость, эсса Ладэ.
— Серьезно? С самой первой нашей встречи вы хотите превратить меня в ледышку. И превратили бы, доведись вам обернуться белым драконом. Вы дороги Рэйнару, именно поэтому я пытаюсь понять, чем так не угодила лично вам.
Вот теперь его лицо дрогнуло, даже светлые брови на миг дернулись вверх.
— Такие женщины, как вы, создают много неприятностей, эсса Ладэ. Следуйте в зал ожидания и сидите смирно.
И смотреть на твою ледяную физиономию? Нет уж, увольте.
