— Так-то лучше.
Мы подозвали официанта, который наполнил пузатые бокалы на коротеньких ножках.
— Принесите еще шоколад и лици, — попросила Лэм. — Э-э-э!
Она перехватила мою руку, когда я уже собиралась запустить себе в бокал льдинку.
— Всему тебя учить надо.
— А что? — удивилась я, возвращая льдинку в форме сердечка в вазочку.
— Так весь вкус перебьешь! Пусть постоит немного.
Ну постоит — так постоит. На всякий случай я еще раз обернулась, но на столике Гроу по-прежнему одиноко дымила сигара.
— За нас! — Лэм подняла бокал с коктейлем. — Прекрасных и неповторимых!
— За нас! — подтвердила я.
Коктейль был красивый: бледно-голубого цвета, со взбитыми сливками, украшенный зонтиком и литтоновыми ягодками. И таким же вкусным, как в первый раз.
— Мм… — подтвердила мои впечатления Лэм. — «Веалия» нравится мне все больше. Откуда ты про нее узнала?
— Ее обожает мой агент.
Вполне вероятно, что Хейд и Гроу подсказал хорошее место, где можно отдохнуть и расслабиться вечером. Хотя кто его знает, этого Гроу. Мне вообще расхотелось думать о мужчинах. Гораздо приятнее просто сидеть в мягком кресле, смаковать вкусняшки и наслаждаться обществом Лэм.
— Когда поедем за платьем?
Подруга передернула плечами.
— Наверное, на следующей неделе.
Платье мечты Лэм мы так и не нашли. Разве что несколько, которые «можно бы, но все-таки не то самое». В свободное время я пролистала кучу каталогов в интернете, но ничего из того, что сбросила подруге, ей тоже не понравилось. В итоге мы договорились еще раз пробежаться по свадебным салонам в следующую субботу. Если так ничего и не найдем, будем примерять и выбирать из того, что есть.
Коктейли за разговором закончились быстро, и, поскольку официант уже принес шоколад и лици, Лэм потянулась к тоньясу. Я последовала ее примеру и ощутила густой терпкий аромат. Он ударил в голову похлеще напитка: орехово-резкий, сильный. На миг даже дыхание перехватило, словно Рэйнар оказался за спиной и положил руки мне на плечи.
В этот момент вдруг отчетливо пришло осознание: мы больше никогда не увидимся.
Никогда больше меня не коснется жесткая ласка его взгляда.
Никогда больше не обожжет его прикосновениями, словно я дотронулась до живого огня. И уж совершенно точно я не буду больше сходить с ума от поцелуя среди осыпающихся с неба звезд.
Опрокинула напиток в себя и задохнулась, тоньяс обжег горло и теплом побежал по телу.
— Твой постановщик вернулся, — сообщила Лэм, облизывая губы. — И не один…
Я обернулась и увидела, как Гроу поднимается на второй этаж. Девица, которая шла рядом, положила руку ему на талию, но он ее сбросил. Руку, разумеется, хотя мысль о сброшенной с лестницы девице пришлась как-то некстати. Возможно, все дело было в том, что она тоже оказалась рыжей («везет» мне на рыжих). Или в том, что, едва усевшись за столик, она принялась гладить ногу Гроу своей.
Чудный отсюда обзор, я же говорила!
— Эй! — Лэм щелкнула пальцами. — Я, между прочим, тут.
Я в общем-то тоже.
Повернулась к ней и попробовала тоньяс снова. На сей раз маленьким глоточком, раскатав напиток на языке. Вкус у него оказался такой же сильный, как аромат: насыщенно-ореховый, с цветочными нотками. Наверное, если бы я жила в мире Люси, сравнила бы его с обжигающим солнечным днем в густой, по пояс, траве.
От запаха кружилась голова, и я отставила бокал.
— Что не так? — нахмурилась Лэм.
— Слишком крепкий.
— Слишком крепкий! А я что, должна выглядеть как старая одинокая алкоголичка?
Не выдержала и прыснула:
— Меньше всего ты похожа на одинокую алкоголичку.
— То есть на старую вполне? — Лэм ослепительно улыбнулась.
— Ты как собираешься домой добираться? — поинтересовалась я у подруги.
— Закажу эвакуатор, — отмахнулась она. — Или заплачу за стоянку, а завтра заберу. Мы отдыхаем или как?
