Мерно втягивая носом воздух, отталкиваясь подошвой своих дешевых, видавших виды кроссовок от качественного прорезиненного асфальтового покрытия, я прорезала своим телом пространство и время. Я летела…
Я люблю бегать. Это словно свобода. В эти минуты я чувствую, что могу все.
Обогнав несколько раз удивленных бегунов, обогнув поле по кругу еще и еще раз, я посмотрела на огромное табло, висящее над полем.
…Прошло пятнадцать минут. Еще столько же.
Я расслабленно сделала еще пару кругов. А на третьем мое внимание привлек некто, стоящий на краю поля и с интересом рассматривающий меня. Высокий. Черный весь с головы и до пят. Огромный, жуткий, подавляющий своей звериной мощью. Только яркие синие глаза, бесстыдно рассматривающие меня. От такой неприкрытой наглости я сбилась с ритма, но останавливаться не стала. Пробежала мимо застывшей «горы», ощущая спиной прожигающий взгляд.
Я передернула плечами, испытывая сбивающую с толку эмоциональную смесь из страха и возмущения. Несмотря на жар, накопившийся в теле от непрерывного бега, стало зябко. По коже пробежала волна неконтролируемых мурашек.
…Что за жуткий тип?
Завершала я круг, отстраненно прокручивая в голове список известных мне рас. Многие из них я никогда не видела. Но о многих что-то слышала. Под описание подходила только одна из известных мне – лорди… Кровожадные, неуправляемые, врожденные убийцы, дети темной планеты Лордок системы Си созвездия Агамеса. Насколько я помню, передвижение представителей этой расы строго отслеживалось ВКМС. Но Союз распался…
Я нервно сглотнула, понимая, что до дрожи в коленях боюсь этих черных существ. Страх перед ними был сродни моей боязни диких гоби, иногда, так или иначе, пробирающихся в наш район. Я никогда не встречалась с ними нос к носу, но пару раз видела пойманных и посаженных в клетку шестилапых мускулистых, обтянутых темно-зеленой кожей шипящих существ. Ноги подгибаются от одного только воспоминания о белоснежных тонких изогнутых зубах, торчащих из искривленной хищным оскалом пасти, перемазанных ядовитой капающей на землю слюной. И ярко-оранжевые фосфоресцирующие в вечерних сумерках глаза, обещающие скорую и неминуемую расправу…
Но время… Я с опаской оглянулась на табло, боясь, что опять задумалась и проморгала отпущенное мне время.
…Еще пять минут.
Я облегченно выдохнула. И, свернув на край поля, зашагала по густому зеленому ковру из травы, который приятно пружинил под моими ступнями. Я вспотела. Футболка под кофтой ощущалась неприятно сырой. Расстегнула кофту и стащила ее с себя. Так, оттягивая ткань футболки от тела, ощущая приятный теплый ветер на своей коже, я добралась до площадки, на которой занимался Крис.
Кентанец с мокрыми волосами и с каплями пота, щедро усеявшими его лоб и струйками стекающими по вискам, полулежал на скамье и, сжав зубы, отталкивал от себя ногами сформованное в массивные кубы железо.
Как раз когда я подошла к тренажеру, раздался тихий сигнал, и кубы самостоятельно опустились на землю рядом с тренажером, а мужчина откинулся на скамью, издав что-то наподобие приглушенного рыка.
Я бросилась снимать с его ног браслеты. Шрамы на ногах налились кровью, и теперь можно было без труда и во всех подробностях рассмотреть их вгоняющий в ступор рисунок.
…Из какого же месива были восстановлены эти ноги?
С трудом оторвавшись от шрамов, я подняла лицо и встретилась с изучающим взглядом желтых глаз.
– Противно? – тихо спросил кентанец, не отрывая от меня своего гипнотизирующего взгляда.
– Нет, – честно ответила я.
Еще несколько секунд пристальной бессловесной пытки, и мужчина наконец отвернулся, а я, испытав облегчение, протяжно выдохнула.
– Подведи кресло, – приказал начальник.
Я послушно подвела кресло, про себя надеясь, что это был наш первый и последний разговор на темы, не касающиеся работы. Не люблю сближаться с людьми, на которых работаю. Ни к чему хорошему это никогда еще не приводило. Ну, единственным исключением является Санти, хозяйка ресторана «Метр до…». Просто она удивительная женщина, то есть кольма. Мы с ней действительно сдружились. Она души не чает в моих малышах и находит о чем поговорить с моей мамой. И это мне совсем не мешает добросовестно работать на нее, а ей выплачивать мне положенную зарплату. И никакой неловкости.
Тем временем мы подошли к дверям раздевалки, и все повторилось. Раздевание. Душ. Вытирание. Одевание.
Через десять минут я уже волочила сумку по коридору вслед за парящим над полом креслом с кентанцем.
Когда мы проходили мимо комнаты охраны, дверь распахнулась и к нам заспешил тот самый желтокожий трехглазый гебронец.
– Матильда Свон! – разнеслось громогласное на весь коридор, многие присутствующие здесь остановились и даже обернулись.
Я зажмурилась и закрыла лицо ладонью. Вот же ж…
– Матильда Свон, – повторил взъерошенный начальник охраны, подбегая ко мне. – Мне нужно ваше согласие. – Остановившись, гебронец перевел вращающиеся глаза с меня на молчаливого и, по всей видимости, недовольного кентанца.
