нашел. И тут было два варианта – либо его уже снесли, либо еще не построили. Первый меня не устраивал. Поэтому я приказал построить такое же. Точнее, несколько. В разных частях поселения.
Чувствуя, что схожу с ума и не могу остановиться, я заставлял пересаживать траву на поле спортивного комплекса. Мне постоянно казалось, что она не такая зеленая и густая, как та, которая на мираже под ногами девушки…
Или заставлял сносить и заново отстраивать одно из тех зданий, из дверей которого, возможно, должна была выйти моя…
Я не знал, кто она мне, лишь отчаянно желал, чтоб однажды эти зеленые глаза, которые во снах продолжали истязать меня, посмотрели на меня без страха и ненависти.
Я еще никогда не чувствовал себя монстром настолько, как после той первой встречи, в которой, теперь мне все чаще так казалось, действительно существовала лишь она, а я был лишь тенью… миражом…
Годы летели. Проблемы трерианцев и гебронцев были решены и забыты. Надежная стена страха, окружающая нашу расу, к сожалению, дала трещину, и теперь каждый народец, считающий себя притесненным, обязательно обращался ко мне. Это раздражало. Я не стал хорошим, но я решал их проблемы, потому что бездействие меня убивало. Оставаясь наедине со своим вечным ожиданием, я словно каменел и телом, и разумом.
Последняя моя поездка затянулась, дела на родной планете требовали моего пристального внимания. Союз с Кентаном оказался под угрозой, и налаживание отношений отняло много сил и времени. Как по мне, так проще было уничтожить зазнавшийся народец, но отец считал иначе.
Возвращался на Землю в отвратном настроении. Отчаяние, злость, страх причиняли почти ощутимую физическую боль. Пиксли, заикаясь, сообщил, что по интересующему меня делу новой информации нет.
…нет…
…две сотни лет, а я все еще не нашел…
Не сдержался. Разнес свою квартиру. Легче не стало. Решил прогуляться. Покинув Верхний район, спустился в Нижний. Долго бродил по темным улочкам. Недавно прошел дождь. Стволы древесных исполинов, что возвышались вокруг поселения, разбухли, напитавшись влагой, и превратились в сплошную стену. Мне было душно, я вообще уже очень долго чувствовал себя больным, причем смертельно.
Цепляясь ногтями за мягкую древесину, взобрался на вершину дерева. Отсюда виден был весь Нижний район и часть Верхнего. Давно и окончательно стемнело, но мне это не мешало рассмотреть цепочку древесных исполинов, чьи шапки, касаясь друг друга, уходили вдаль, вплоть до горизонта.
Я уже бывал там, на другом конце этой импровизированной дороги. Там дышал океан. Было тихо и спокойно. Я бы мог остаться там, но меня словно магнитом неизменно манило обратно. И я возвращался, чтобы ждать.
Порыв ветра принес запах свежезаваренного кофе. Где-то недалеко, по-видимому, находилась кафешка. Захотелось выпить чашечку. Конечно, на самом деле хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но это никогда ни к чему хорошему не приводило. Теряясь в пьяном дурмане, я выпускал наружу зверя, а тот не особо церемонился с окружающими в попытках найти ту, образ которой вот уже пару столетий навязчиво стоял перед глазами.
Мягко приземлившись на влажную от недавнего дождя землю, хотел двинуться к двери ресторана и замер… время застыло, потому что я узнал место… потому что я точно знал, что должно произойти…
Дверь открылась, пропуская невысокую хрупкую фигуру. Девушка вышла на улицу и остановилась, вглядываясь в темноту ночи. Она смотрела на меня. Но не видела, а я видел ее и не дышал… сердце остановилось…
…это была она…
…космос…
…это она…
Девушка поправила сумку и, отвернувшись, пошла прочь по тротуару, я вздрогнул и дернулся в ее сторону, ничего не соображая, зная лишь одно, что больше не вытерплю ни секунды без нее…
А землянка остановилась, достала светящийся коннектор и голосом, который мгновенно и навсегда отпечатался в моем сознании, произнесла:
– Слушаю.
И замолчала. А потом, через полминуты:
– Да.
Убрала коннектор, пнула ногой лежащий рядом камень и тут же зашипела, поджимая ногу…
И вот странное дело. До этого момента я знал, что девушка мне нужна, но не знал почему, а теперь я вдруг все понял – я люблю ее. И мне мало будет просто получить ее, теперь я хотел, чтобы она полюбила в ответ. И отступив в тень, сам став тенью, я проводил ее до дома. Следовал за ней, втягивая носом ее сводящий с ума аромат, примеряясь к шагу.
Зверь внутри меня замер, прислушиваясь к ходу моих мыслей. На удивление, он был со мной согласен. Нельзя спешить. Нужно все тщательно продумать. И заполучить не только ее тело, но и этот удивительный разум… эту девушку, которая с досады пнула камень и зашипела, поджимая ушибленную ногу…
…еще несколько дней… неделю я смогу подождать.
