– Но сегодня затупится о василиска, – отрубил Дитер, и по моей спине россыпью покатились мурашки.
– Не надо! – всполошилась я. – Не смейте!
Но никто из мужчин не обратил на меня внимания. Капитан вдруг побелел и опустил шпагу. Острым концом она прочертила в мощеной тропинке черту и дрогнула в ослабевшей руке.
– Вижу, что узнал, – ровным тоном произнес Дитер и небрежно поправил очки.
Фа Дэ-Мин отшатнулся, точно ему под нос сунули гадюку, поспешно отвел взгляд. Я сама чуть не отвернулась по инерции, хотя ни на минуту не забывала о том, что сила василиска находится под контролем. Но слышали ли об этом другие?
– Узнал, – с трудом вытолкнул слова Фа Дэ-Мин. – Фессалийский Дракон, любитель опиума и шлюх.
Он сказал это так, словно сцедил яд. Во мне все задрожало не то от возмущения, не то от обиды – за Дитера? За себя?
– Я прямо сейчас сниму очки, если ты не уберешься отсюда, – пообещал мой супруг и тронул оправу. – Буду считать медленно и вдумчиво. Итак, раз…
Капитан сглотнул. Сунул шпагу в петлю, обеими ладонями провел по волосам.
– Два…
– Я не хочу разжигать международный скандал, – горделиво выпрямился капитан. – Эта наложница не стоит того.
Круто повернувшись на каблуках и не удостоив меня даже взглядом, Фа Дэ-Мин прошел мимо, выбивая из брусчатки пыль.
– Дитер! – Я радостно кинулась к мужу, но остановилась.
Он все так же стоял на расстоянии, раздувая ноздри, и в его очках клубилась золотая мгла.
– Значит, – неспешно произнес он, – пока я решал важные государственные дела, ты вовсю флиртовала с сомнительными типами?
– Это я-то?! – поразилась я. Уж чего-чего, а подобных обвинений не ждала! Особенно после того, что сейчас услышала от капитана, а еще раньше – от альтарских девиц. – Я едва успела выйти в сад, как…
– Вижу, – перебил генерал. – Птички любят скакать по чужим гнездышкам?
– А сам-то! – вспылила я. Его холодность и несправедливые оскорбления задевали. – Ты сам не прыгал ли по альтарским притонам?
– То было в прошлом! – задрал подбородок Дитер.
– Откуда мне знать? – парировала я. – Та тощая дылда говорила так, будто свидание между вами происходило совсем недавно!
– У меня не было свиданий, пичужка, – с неприязнью ответил генерал.
– И у меня!
Какое-то время мы сверлили друг друга взглядами. В очках Дитера искрились золотые молнии, но я и не думала отводить глаза. Возмущение жгло грудь, я задыхалась от невидимой силы, взявшей меня в тиски. А ведь я хотела рассказать ему про Оракула! Узнать, что сказали на совете… Но теперь ничего от меня не дождется! Ревнивый осел!
– Хорошо, – наконец выдавил Дитер и отвернулся.
Я фыркнула, дрожа от негодования.
– Едем домой, Мэрион, – сказал он устало. – Там поговорим.
И первым пошел по аллее, больше не проронив ни слова.
Глава 3
Нет розы без шипов
Всю обратную дорогу мы молчали, надувшись, как два ежа. Прибыв в поместье, я сразу же уединилась в отдельных покоях, сбросила одежду и попросила Гретхен приготовить ванну. Улыбчивая девушка, взявшаяся было расспрашивать о визите к императору, увидела мою скисшую физиономию и отстала.
На ужин я не спустилась. Мерила шагами комнату, крутила плетеный браслет и шипела под нос:
– Надутый индюк! Ревнивый осел! За что полюбила? Где были мои глаза?!
Мои глаза радостно смотрели с портрета, нарисованного рукой Дитера и до поры до времени установленного на мольберте в спальне. Я остановилась, с возмущением глядя на двойника.
– Чему радуешься, глупая? – спросила строго. – Никаких у тебя забот, вертишься под бумажным зонтиком. Позируешь этому… этому… сатрапу! У-у! – погрозила я кулаком.
Мэрион с портрета улыбалась загадочно, словно знала какую-то тайну. Теперь тайна появилась и у меня, да не одна, а целая куча. Почему меня предупредили о Черном Зеркале? Кто такой черный воин и человек с каменным сердцем? Почему мой ребенок остановит войну? Значит, война все-таки будет?
Я кружила по комнате, ероша волосы и лопаясь от невысказанных мыслей. Поделиться не с кем, не в столовую же спускаться, к этому напыщенному…
