месторождений меди нового типа, какие присутствовали только в другом регионе. И Закатов хорошо знал, что его прогноз подтвердился. Несмотря на то что разведка только началась, буровики уже сейчас вскрыли два промышленных пласта. Ещё одно ценное качество Фишкина, которое отметил для себя Закатов, заключалось в его манере отчитываться о проделанной работе. Он так обстоятельно и доходчиво докладывал о полученных результатах, что убеждал самого придирчивого оппонента. В итоге комиссия любого уровня принимала его сторону.
В новой партии Закатову по-деловому рассказали обо всём, чем занимались, не скрыв проблем, которых хватало и тут. Чувствовалось, что в коллективе уже обсудили его назначение и теперь принимали как своего.
– Вот наш главный специалист по рудным полезным ископаемым Тофик Мамедов. – Фишкин представил невысокого молодого человека с поседевшими висками. Их глаза встретились. В них блеснули озорные огоньки, и Закатов увидел глубоко спрятанную хитринку.
– Будем знакомы, – бойко сказал Мамедов. – Хотя мы и так встречаемся каждый день в коридоре. Ты, правда, не куришь, а то сошлись бы поближе.
– А это Женя Бородин – наш специалист по рудной части, – перейдя к другому столу, продолжал Фишкин, – выпускник местного университета. Сейчас работает с Тофиком Мамедовичем над основной главой отчёта. – Фишкин показал на соседний стол, за которым, не отрываясь от микроскопа, сидел молодой человек в полосатом костюме. – Евгений Митрофанович, покажись, пожалуйста, хотим тебя лицезреть.
Тот в ответ пробурчал, что они и так знакомы, и остался на месте. По всему было видно – приходу Закатова он не обрадовался: «Ну конечно, явился тут конкурент. Здесь своих хватает».
– Ну, как знаешь, – недовольно сказал Фишкин, – мог бы и приподнять свой зад.
С Бородиным Фёдор был действительно знаком. Тот был выше его ростом, темноволосый с круглым лицом и с чёрными слегка навыкате глазами. Широкоплечий, но несколько полноватый, Бородин всегда был модно одет и пострижен. По словам его однокурсников, глубокими знаниями Женя никогда не блистал, но был довольно пробивным. Через год после прихода в эту экспедицию он умудрился подвинуть уважаемого комсомольского лидера и занять его место, а вскоре после того случая стал членом профсоюзного комитета, где руководил жилищно-бытовым сектором, считавшимся самым престижным. Теперь в планах у Жени была защита кандидатской диссертации, о чём он не скрывая говорил на каждом углу.
«На почве своей диссертации он, по-видимому, и нашёл общий язык с Мамедовым, – подумал Фёдор. – Ну, что ж, каждому своё!»
Отложив свои дела, Фишкин взял Закатова в оборот. Вначале проверил его знания по геологии, устроив настоящий экзамен с вопросами «на засыпку», а потом стал просвещать по теме предстоящей работы.
– До тебя похожей проблемой занимались геологи соседней экспедиции, – при первом же разговоре поведал он Фёдору, немало удивив того и приведя в душевное замешательство. Закатов думал, что это нехоженое поле – белое пятно в исследованиях по золотоносности региона, но услышав, что это не так, заострять внимание не стал, решив, что вначале нужно разобраться во всём самому. – И вот, когда у них уже собрался приличный фактический материал, – продолжал Фишкин, увидев недоумение в глазах Фёдора, – один из авторов отчёта, который они в то время писали, составил графики сходимости результатов анализов золота, полученных двумя основными методами.
– Наверное, спектрозолотометрическим[17] и атомно-абсорбционным[18], – быстро придя в себя, вставил Закатов. Но из головы не выходила его встреча с Леной.
– Выйди на лестничную площадку, я хочу тебе что-то сказать, – позвонила девушка. – О твоём переходе уже знает вся экспедиция, – прямо с порога резанула она. – Как я и говорила, все считают, что у тебя не все дома. Тебе не повезло: Фишкин тебя никуда не пропустит – ты ему переходишь дорогу. Он сам хотел заниматься этой проблемой.
– Ну и что? Он этого не скрывает, – бросил Фёдор холодно, недовольный тем, что его отрывают от дела. Глаза парня блеснули.
– Это ещё не всё, – с вызовом ответила девушка. – В твоей новой партии есть некто Бородин, который просто рвётся наверх. Учти, Женя пойдёт на всё, чтобы как-нибудь тебя подставить. Я о нём такого наслушалась, что мне жутко стало. Здесь он оказался благодаря ловкой интриге, которую провернул в университете при распределении, а потом было его стремительное продвижение по профсоюзной линии. За этим тоже стоит тонкий расчёт. Этот Женя два года морочил голову Светке Лебедевой, обещал на ней жениться, а потом переметнулся к Нинке Ситниковой. Сейчас он встречается с какой-то молодой врачихой. У той дамочки папа – большая шишка. Раз тебе не интересно, не буду больше загружать, – увидев безразличие парня, вздохнула Лена. – Бородин пока тебе не страшен, а вот с Фишкиным держи ухо востро. Кроме своей работы, он ничего не видит.
– Естественно, других дешёвых массовых методов определения золота мы пока не придумали, – перехватив рассеянный взгляд Фёдора, запнулся Фишкин и быстро закончил: – Так вот, за бугром они есть, а до нас пока не дошли. Ими как раз и были проанализированы все пробы, отобранные за три года работы. Набралось где-то порядка пятидесяти тысяч.
– Ничего себе! – невольно вырвалось у Фёдора. – Пятьдесят тысяч проб?!
Зная объёмы опробования, проводимого Шурковским, Закатов поразился. Столько не анализировали даже в специализированных подразделениях экспедиции. Закатов хорошо понимал, что стоит за каждой пробой: её надо было отобрать, подготовить к анализам, а получив результаты, обработать.
– А что тут удивительного? Они же не в кошки-мышки играли, а золото искали, поэтому работали на совесть, – сидя за своим письменным столом, с достоинством сказал Фишкин. – Объём, действительно, довольно приличный. Ничего не скажешь, попахали от души ребята. Так вот, по полученным
