Дамиан усмехнулся и порадовался, что не пришлось бежать следом за этой самой машиной. Но ведь можно было залезть в нее и проехать с комфортом. Ему казалось, что любая девушка была бы рада мелкому пушистому существу, потому и выбрал образ кота. Но что с этой девчонкой было не так? Это ведь лучший способ находиться рядом и оставаться на нужной дистанции. Вот только бы еще избавиться от надоедливой тетки!
Теплый солнечный апрель радовал свежей зеленью и красками первых цветов. Маргарита, благодаря свежему ветру, уже бодрее прибавляла шаг. Дамиан же все больше и больше ловил на себе пристальные взгляды прохожих, чопорно хмурящих брови и шептавшихся у него за спиной, прикрывая рты ладонью. Молодой человек подавил желание свернуть кое-кому из них шею.
Подобные прогулки средь бела дня никак не входили в его планы. Нужно было срочно уйти в тень. Тем временем местность вокруг становилась все более древней, на мостовой появилась старинная потемневшая брусчатка, и с каждым шагом Дамиану становилось все яснее, куда держит путь девушка с рюкзаком. В глубине души он все же надеялся, что ошибается, до тех самых пор, пока, задумавшись, чуть не ткнулся лбом в гостеприимно распахнутые ворота.
– Не может быть, – пробормотал Дамиан.
И как она умудрилась попасть сюда? Но теперь у него появился прекрасный шанс, и девчонка сама привела его сюда.
– Что ж, вопрос о том, как притащить ее на встречу с отцом, отпал.
Кованая вывеска на воротах гласила «Corde puro», что означало не что иное, как «Чистые сердца». Здешние студенты получали образование в красивейшем старинном замке, и едва ли найдется вторая академия, сравнимая с этой по красоте.
Одна из самых престижных в стране, она была открыта еще в восемнадцатом веке. И с тех пор выпустила несколько премьер-министров, здесь даже обучался какой-то наследный принц, наследным ставший, впрочем, не без ее участия.
Раздувая огонек тщеславия в сердцах воспитанников и поднимая планку до заоблачных высот, дирекция советовала записывать сюда детей на следующий день после рождения – тогда к их поступлению найдутся места. Так, с серебряной ложкой во рту и квитанцией об оплате за обучение, подрастали будущие ученики «Corde puro».
Главный фасад академии имел три входа. Над стрельчатыми порталами входов находились скульптурные панно, изображавшие разные эпизоды великих древних сражений. Семь статуй, выстроившихся в ряд между порталами, изображали древних воинов в доспехах, опирающихся на свои мечи, и поддерживали арки входа.
Верхняя часть академии украшалась изображениями горгулий и химер, как на известном соборе Парижской Богоматери. Здесь, как и по задумке реставратора собора, архитектора Виолле ле Дюка, за образец были взяты средневековые горгульи, а выполнили их пятнадцать скульпторов, руководимых Жоффруа Дешоме.
Значительная часть витражей была создана еще в середине восемнадцатого века. Главный витраж, восхитительная роза над входом, сохранился со дня возведения самой академии.
Маргарита склонилась над клумбой, вдыхая аромат свежих тюльпанов. Дамиан остановился неподалеку, опираясь на кованую ограду, и неожиданно залюбовался профилем девушки. Сейчас, молчаливая и спокойная, она предстала перед ним совсем в другом свете. Он почувствовал неудержимое желание коснуться ее волос, протянул руку вперед, но немедленно отдернул ее, словно от огня. Тень деревьев укрыла демона, позволяя вздохнуть с облегчением. В академии всегда так, сколько он ее помнил. И зимой и летом – всегда в тени.
Дамиан склонил голову набок, продолжая наблюдать за Маргаритой, но девушка выпрямилась, поправляя съехавшие лямки рюкзака. Она хотела пройти через ворота, но, заметив подъезжавшую машину, немедленно отступила, прячась за оградой и надеясь, что зеленое буйство росших вокруг нее кустов укроет ее от посторонних глаз. Особенно от взгляда того, кто уже выходил из черной машины, а личный водитель услужливо открыл ему дверцу рукой в безупречной белоснежной перчатке.
Вадим коротко кивнул шоферу, приложившему руку к козырьку своей фуражки, и накинул обе лямки рюкзака на одно плечо. Расцветая улыбкой, Вишневский прошел по широкой, выложенной камнями дороге, которая вела в главный корпус академии.
Дамиан помрачнел и нахмурился. Он буквально ощутил те чувства, что испытывала девушка к смертному пижону, и ярость, смешанная с нежданной ревностью, окатила его, словно холодная вода. Маргарита продолжала наблюдать за Вадимом через забор, держась руками за холодные железные прутья. Затем, когда поняла, что юноша достаточно удалился, выбралась на дорогу.
– И что у нее в голове? – зло пробормотал Дамиан, засунул руки в карманы штанов и прошел следом.
Конечно, это было полной глупостью с его стороны, так как явиться сюда в подобном виде – все равно что в балетной пачке прийти в клуб байкеров. Об этом Дамиану собрался сообщить дюжий мужчина в аккуратной черной форме. Служащий жестом руки указал ему оставаться на месте, и молодой человек вынужден был подчиниться. Он подавил свой гнев и терпел, пока охранник прохаживался вокруг него, разглядывая, как какое-то диво. Воздух вокруг Дамиана накалился и потемнел, но он сжал кулаки и заставил себя успокоиться. Пусть это всего лишь человек, он не мог расправиться с ним на глазах у всех.
Но эта задержка была ему как кость в горле. Дамиан наблюдал, как силуэт Маргариты смешался с сотней подобных. Все девчонки были одеты одинаково. Их щебетание и шумные голоса сокурсников какофонией звучали у него в голове.
