проводки, которая специально не была спрятана внутрь и тем самым подчеркивала контуры резьбы и её глубину.
Под потолком и на высоких плинтусах была отделка из изображений лиц всех известных легионеров и консулов, правивших до сегодняшнего момента. Были тут и лица правителей Рима Старой Земли.
Завершался торжественный зал огромной мраморной лестницей, которая начиналась здоровыми плитами, а затем расходилась надвое и вновь сходилась где-то на втором этаже, оставляя посередине место для небольшого водопада, который лился на чаши весов, вырезанных из камня.
Второй уровень уже был выполнен по новейшему образцу, и тут имелись все современные технологии.
Энергобарьер, представляющий собой дверь, отключился и пропустил Лазаря внутрь к командному пульту. Десятки мониторов полукругом обрамляли широкое пространство, а посередине стоял большой стол, с раскрывающейся поистине великолепной голографической картой всего сектора в мельчайших деталях.
Тут его уже ждали и Маркел, и Рина, подготовившие все для его заявления.
– Консул, – незаметно улыбнулась ему женщина, – мы все подготовили. Пройдем, – подозвала она Лазаря и вывела его на открытую площадку: небольшой балкончик, уже обставленный камерами, датчиками, микрофонами – словом, всем, что было нужно. Женщина сделала вид, что потянулась поправить один из микрофонов, но вместо этого остановилась у самого уха Лазаря и прошептала: – Приходи ко мне после своей речи. – А затем отпрянула, отдала честь и направилась внутрь командного центра.
Лазарь позволил себе хитро улыбнуться, потом встал напротив главного из мониторов и произнес:
– Жители Гердии! Все вы знаете, кто я. Наш консул Элиза Ромуа назначила меня охранять систему и сектор, чтобы принести Гердии процветание и триумф. Но многие не верят в меня…
Рина Дракк встала поодаль от Маркела и Велория и наблюдала, как Лазарь толкает свою речь. После неё все должно было измениться. Она не знала, в хорошую или плохую сторону. Они втроем слепо следовали за ним, и ей почему-то казалось, что сейчас она точно поступает правильно.
– Я вижу, как ты на него смотришь, Дракк, – шепнул Маркел ей одними губами.
– Что ты себе там придумал? – немного нервно усмехнулась женщина, не ожидая такого осуждения напрямую.
– Ты с ним спишь, ведь так? – задал еще один прямой вопрос Маркел, и Рина не нашла ничего лучше, чем резко повернуться к легату и отвесить ему звонкую пощечину.
– Как ты смеешь! – зло зашипела она и, поймав вопросительный взгляд Велория, улыбнулась ему.
– Прости, – также шепотом повторил Маркел, – только знай: до добра, что бы там ни было, это не доведет.
Рина не удостоила его взглядом, а заставила себя смотреть на Лазаря, продолжающего свою речь.
– …после всего, что произошло, – наконец подошел он к финальному аккорду, – я хочу официально заявить, что Элиза Ромуа связалась с террористами, с отступниками из синдиката, помогшими ей уничтожить множество невинных жизней на Мираже. Гердийских жизней. – Он сделал паузу. – Как временный консул, выполняющий его обязанности, я объявляю Ромуа вне закона из-за преступлений, совершенных против процветания нашего сектора, и из-за потенциального разжигания межсекторальной войны! Как официальный, нынешний и единственный назначенный управляющий, я назначаю себя консулом Гердии, её лидером и управляющим. Laudate prosperum Gerdia! – закончил он распространенным высказыванием на Гердии и оборвал сигнал.
Он лежал на своем диване и плохо понимал, что происходит вокруг. Все кружилось, а лицо бегающей вокруг него Кирры постоянно смазывалось в пространстве. Вот она стоит перед ним, а через секунду изображение плывет, и её лицо растекается на несколько метров вбок. Он понимал, что что-то не так с его имплантами, и это коснулось и тех, что были в глазах, поэтому изображение так странно себя вело.
Девушка подскочила к нему со стаканом воды. На ней не было лица, а глаза безумно бегали в разные стороны.
Он лежал в таком положении уже несколько дней, и все эти дни Кирра не отходила от него ни на секунду. Она заботилась о нем, словно об отце, и канцлер не понимал, почему она так сильно беспокоится о нем, хотя ему и было это приятно.
– Кирра, – позвал он её, – погоди. Остановись, – попытался он дернуть девушку за руку, но линзы снова подвели его, и он схватил рукой воздух.
– Сяоджан, вам нельзя двигаться. Песочная Язва, она истощает вас. Я же говорила, что у нас есть лекарство, и Син каждый день работает над ним, чтобы понять, как передавать информацию другим. Вам нужно продержаться еще максимум пару дней. – Кирра присела на корточки возле By Манга и посмотрела ему в глаза. Когда она не двигалась, он мог сфокусироваться на её лице.
Несколько дней назад, в самом начале апреля, Кирра примчалась к нему, как только ей передали, что By Мангу стало плохо. Где до этого пропадала девушка, он понятия не имел, но очень удивился и даже не поверил сначала, когда она сказала, что нашла лекарство от его болезни.
– Кирра, прости меня, – моргнул он, смахивая ресницами слезу, – это ведь твоя подруга изобрела лекарство. И её я запрещал тебе искать тогда после
