Необходимо понимать, что контроль над ресурсами - не только и даже не столько контроль над их добычей и экспортом. Но это прежде всего контроль над их сохранением, воспроизводством, наличием в будущем, а также контроль над увеличением их стоимости. Преобладающая сегодня на уровне правительства и руководства российских нефтегазовых компаний философия, к сожалению, не учитывает всего этого, а лежит в русле той сырьевой модели развития, которую Запад навязывал России на протяжении всех последних 15 лет. Играя лишь роль поставщика нефтегазового сырья для зарубежного потребителя, Россия сможет (и уже смогла) заставить себя бояться. Но не сможет заставить себя уважать, считаться с собой как с равным партнером, пересмотреть общую оценку своей роли в современном мире.
Постоянно мучающая Запад фантомная угроза 'перекрыть вентиль' вызывает вполне реальное противодействие. Она провоцирует Запад на ускоренную разработку технологий снижения зависимости от энергетического сырья - технологий энергосбережения, производства альтернативных видов топлива и энергии. С другой стороны, концепция 'энергетической сверхдержавы' влечет усиление международного давления на Россию в виде попыток ТНК и правительств вклиниться в процессы разработки крупнейших нетронутых российских месторождений в качестве партнеров российских компаний, войти в акционерный капитал отечественных компаний, владеющих лицензиями на освоение месторождений, влиять на внешнюю торгово-экономическую политику России.
Сырьевая ориентация энергетической сверхдержавности становится также и источником самоограничений, накладываемых российским правительством на внутреннюю социально-экономическую политику. Уже открыто признается, что Стабилизационный фонд, изначально задумывавшийся как фонд развития и страховочная финансовая подушка, сегодня главным образом предназначен выполнять функцию стерилизации денежной массы. И ясно, что этот стерилизующий механизм неэффективен и требует все новых самопожертвований.
Стремление к стерилизации остается всепоглощающим. В пользу безудержного накопительства нефтегазовых доходов происходит сознательный отказ от использования сырьевой прибыли на модернизацию страны - диверсификацию промышленности, ссаживание с нефтяной иглы, борьбу с бедностью и формирование социально-трудового капитала через инвестиции в человека.
В угоду стерилизации и накопительству до сих пор отодвинута на задний план такая задача, как переориентация, за счет благоприятной сырьевой конъюнктуры, экономики страны от экспортоориентированной сырьевой модели на модель развития собственного высокотехнологичного производства. Разговоры о восстановлении инвестиционных налоговых льгот для частных инвесторов так и остаются разговорами. Сохраняется отказ от наращивания частных и государственных инвестиций в промышленность и инфраструктуру. Темпы роста инвестиционных расходов бюджета и размеров государственного Инвестиционного фонда принципиально несопоставимы с темпами прироста объемов Стабфонда и золотовалютных резервов страны.
Конечно, Россия была и в обозримой перспективе останется одним из основных поставщиков сырья на мировой рынок. Однако важно при этом обеспечить производящий тип развития. Глобальную конкурентоспособность и высокую эффективность экономики можно обеспечить только отказавшись от ставки на дешевые ресурсы в качестве наших конкурентных преимуществ. Напротив, такие преимущества нужно искать именно в наращивании капитализации имеющихся у страны ресурсов, наращивании степеней их переработки и прибавочной стоимости, комбинировании ресурсного потенциала со способностью создавать уникальные технологии. Необходимо пересмотреть концепцию развития России как 'энергетической сверхдержавы' в пользу производства и экспорта не сырья, но энергетического продукта переработки этого сырья и энергетических технологий.
Россия обладает уникальными возможностями выйти в глобальные лидеры по производству нефтепродуктов и продуктов нефтехимии. В ряду мировых лидеров по запасам сырой нефти Россия выделяется наличием собственного научно-технического потенциала в сфере добычи и переработки нефти, синтеза нефтехимической и химической продукции. Другими словами, Россия по своим возможностям обыгрывает развитые страны Запада (их технологии в сфере нефтепереработки не подкреплены собственным сырьевым ресурсом, за исключением Норвегии). Не говоря уже о латиноамериканских и африканских странах - экспортерах нефти, которые не обладают потенциалом для превращения в самостоятельных игроков на глобальном рынке нефтепродуктов.
При этом одновременно с превращением в нефтеперерабатывающую и нефтехимическую державу, необходимо вести поиск новых технологий использования энергетического потенциала невозобновляемых природных ресурсов. Россия должна ставить перед собой долгосрочные задачи по повышению экологической и производительной эффективности традиционных методов добычи и переработки полезных ископаемых, по разработке технологий освоения нетрадиционных (не использующихся сегодня как источники энергии) 'грязных нефтегазоносных ресурсов', по разработке технологий производства энергии на основе биологических и органических видов топлива.
Еще одним важнейшим ресурсом является приобретение реального мирового лидерства в электроэнергетике. Уже сегодня, несмотря на явный дефицит электроэнергии внутри страны, мы экспортируем генерируемую российскими станциями энергию. Однако до сих пор отечественная генерация крайне затратна и нерациональна, учитывая конечность применяемых в российской энергетике природных топливных ресурсов.
Поэтому наряду с задачей пересмотра позиций по отношению к нефтяному экспорту, стоит выдвинуть стратегическую задачу реорганизации энергогенерирующей сферы. Ее основу должны составить переход к преимущественному использованию неисчерпаемых ресурсов для производства энергии (развитие гидрогенерации), внедрение альтернативных видов топлива и повышение экономической целесообразности их применения, восстановление атомной энергетической промышленности. Это позволит уйти от экспорта все тех же конечных природных топливных ресурсов (нефти и газа) под видом экспорта выработанной на их основе электроэнергии и сделать ставку на глобальный экспорт инновационных технологий в энергетике. Сегодняшние преобразования в электроэнергетической отрасли в недостаточной мере учитывают эту потребность.
Внутреннюю основу 'энергетической державности' России должно составить и последовательное внедрение принципов энергосбережения на всех уровнях - начиная от государственных программ в экономике и промышленности и заканчивая нуждами личного потребления жителей России. В противовес нынешнему разбазариванию и распродаже невосполнимых ресурсов и энергии государство должно формировать у общества и бизнеса культуру экологичного, рационального потребления ресурсов. В противном случае, при существующем уровне энергозатратности российской экономики, невозможно говорить не только об устойчивости национального топливного баланса, но и о какой-либо модернизации и диверсификации экономики.
Еще в 1761 году великий российский ученый-энциклопедист и просветитель Михаил Васильевич Ломоносов в трактате 'О сохранении и размножении российского народа' писал, что главное направление действий власти должно заключаться в 'сохранении и размножении российского народа, в чем состоит величество, могущество и богатство всего государства, а не в обширности территории, тщетной без обитателей'.
Эта заповедь является абсолютным приоритетом и для сегодняшнего дня. Если попытаться взглянуть на ситуацию честно и откровенно, то в среднесрочной перспективе перед Россией довольно отчетливо встает самый страшный вызов - окончательная демографическая деградация и самоликвидация страны. Мы действительно и вполне реально можем прекратить свое существование в том виде, в тех границах и в тех формах, в каких мы знаем себя на протяжении последних веков и каковые считаем и чтим своей Родиной.
Проблема заключается еще и в том, что даже самые благоприятные прогнозы, то есть резкий рост рождаемости и одновременное увеличение средней продолжительности жизни, - могут привести к повышению демографической нагрузки на российское общество, то есть количество нетрудоспособных групп возрастет. Увеличение демографической нагрузки может осложнить решение задач модернизации экономики.
В начале 2000-х годов уровень демографической нагрузки в России составлял порядка 700 человек
