художника. Есть даже фотография хозяина, стоящего над убитым оленем, и голова этого самого трофея над камином. И шторы на окнах, как плотные, так и легкие, прозрачные. Словом, рабочее место оформлено сообразно вкусам хозяина.
– Игорек, ты как насчет завтрака, имеешь какие-то предпочтения? – поинтересовался Лапин, когда с утренним туалетом было покончено.
– А ты чем завтракаешь?
– Я дома не завтракаю. Хожу в трактир. Оно и прогуляешься, и подумаешь, и подышишь. Возвращаюсь кружным путем, а потом за работу. До обеда получается особенно продуктивно. В доме есть только печенье и пряники, это если захочется перекусить.
– Ну так и не будем ничего изобретать. Пойдем в трактир.
– И это, Игорь, ты как сам сегодня, сможешь без меня разобраться?
– Работать будешь, – догадался Бородин.
– С утра и после ужина, это закон. Если хочешь пройтись вместе, то после обеда я в твоем распоряжении.
– Не заморачивайся. Позавтракаем, стукнемся задами да в разные стороны. Ты лучше скажи, где можно прикупить одежду. А то и смех и грех – вроде как оказался при деньгах, и в то же время даже носков на смену нет.
– С готовой одеждой тут проблемы. Что-то есть в секонд-хенде, но не то, что нужно, а то, что найдешь. Поэтому подавляющее большинство одевается в ателье. Я потом расскажу, как туда пройти. Там работает несколько портных. Снимают мерку, и уже на следующий день заказ готов. Они же подскажут, что лучше пошить и в каком количестве.
– Ага, возьмите это, и вот это, а без этого вам вообще никуда, – с нескрываемой иронией произнес Игорь.
– Ну не без того, – ухмыльнулся Александр, стоя перед зеркалом и поправляя самую натуральную шляпу.
Не сказать, что в Невьянске все ходят в головных уборах, как это принято у аборигенов. Но носят все же многие. Кепки, фуражки или вот шляпы – вовсе не редкость на улицах города. Женщины так и вовсе практически все в платках или шляпках, потому как в основном из местных. А у аборигенов появляться на людях без головного убора – моветон.
– На то тебе и голова дадена, чтобы отсекать лишнее, – продолжал пояснять Лапин, уже выходя из дома. – Зато точно ничего не забудешь. А то захочешь утереть на лбу пот, да по нему же и хлопнешь, потому как про такую мелочь, как носовой платок, как-то и не подумал.
– Хм. Твоя правда. С советчиками оно как-то получше будет, – выкатывая велосипед, согласился Бородин.
А чего, собственно говоря, бить ноги, если есть транспорт. До трактира дотолкает, пока будут идти вместе, а как разойдутся, так и оседлает. Невьянск – хоть и небольшой город, но и не слишком мал, километра три на четыре.
Пересекли двор и вышли за легкую калитку из штакетника. Еще одна особенность. Решение совета княжества – никаких высоких и глухих заборов, ворот и калиток. Только невысокий штакетник. Чтобы, так сказать, все на глазах. Да и двери с замками на домах ничего серьезного собой не представляют.
А все оттого, что законов тут немного, но те, что есть, выполняются неукоснительно. Спрос строгий, а суд скорый. О правах человека успели позабыть. Хочешь человеческого отношения, человеком и будь. Хочешь бомжевать и ханку жрать, пинка под зад, и вся недолга. Воровать и грабить – тут в зависимости от установленной степени вины и вида преступления.
Но мало точно не покажется. Бывает и такое, что отрубают правую руку, а потом вышвыривают за границу княжества. Оно, конечно, можно и на каторгу. Только она тут особенная, на рудниках. Не урановых, но тоже не сахар – на несколько лет угодить под землю. Большинство там и кончается. Если не под завалами, то последнее здоровье надрывают.
Оказавшись на пыльном тротуаре, повернули направо. Трактир пристроился на поперечной улице, посредине между двумя параллельными. Всего в квартале, получается, чуть больше сотни дворов. Миллионы не заработаешь, но заработок у хозяина вполне достойный. К тому же при трактире имеется и пекарня, а значит, весь квартал обеспечивается хлебобулочными изделиями.
– Слушай, Саня, я что хотел спросить-то. А к чему в домах гаражи? Я тут из транспорта только и видел что извозчиков да пару раз проскочили автомобили.
– Это не гаражи, Игорь, а каретные сараи. Ну кареты – не кареты, а легкие коляски вовсе не редкость. И видел ты далеко не всегда извозчиков, но и частных владельцев.
– Хм. Согласен. Извозчики отличаются.
– Вот именно. Но в моем случае это все же гараж.
– Хочешь сказать, что купил автомобиль?
– Не совсем. Автомобили казенных мастерских дорогие. Кредит под легковые – с серьезным процентом, потому как уже роскошь. Грузовой – лишь для дела и купишь, позволить себе могут немногие. К тому же производят их мало, а на гражданский рынок поступают и вовсе единицы.
– Тогда я ничего не понимаю.
– Да просто все. Нашелся тут один мастер золотые руки. Трудиться на князя не имеет никакого желания, пусть его в мастерских и ценят. Ходил пороги обивал, пытался наладить производство недорогого городского автомобиля. Да все без толку. У нас же здесь живут по принципу «все для фронта, все для победы». Воевать не воюем, но, по сути, пока не живем, а выживаем. Ну и постоянно готовимся к моменту, когда нас решат захомутать островитяне. Не
