Постепенно тропинка расширилась, по ее краям начали попадаться насаженные на сухие сучья черепа животных, а иногда — орков и даже людей.
Нам словно говорили: «Вам здесь не рады! Поворачивайте назад!»
Мы не повернули. Заброшенный храм располагался где-то совсем неподалеку отсюда, идти до него оставалось от силы час или два. При малой толике удачи отыщем его еще до наступления темноты.
Но вот удачи нам как раз и не хватило…
После поляны с идолом тропинка еще какое-то время шла по лесу, а потом заложила очередной крутой поворот и вывернула к подножию отвесных скал.
— Орки! — встревоженно вскрикнул Нео.
Я ухватил его за руку и затащил обратно в кусты.
В скалах темнела прореха ущелья, но проход оказался перегорожен покосившимся частоколом. Дальше маячили две караульные вышки и возвышались крытые камышом крыши орочьих хижин.
Ну и сами орки присутствовали, куда без них!
У приоткрытых ворот стоял коренастый копьеносец, на вышках скучали два лучника, а из-за ограды к небу поднималась жиденькая струйка дыма.
— Что будем делать, дядя Джон? — прошептал Нео. — Мы ведь не повернем? Не повернем же, а? Я должен попасть в храм!
— Не повернем, — успокоил я пацана, поскольку не собирался менять планы из-за трех лесных орков. Храм Серебряного феникса изрядно заинтриговал меня, и чем дольше я об этом думал, тем сильнее хотелось порыться в его кладовых.
Но… что делать с орками?
Будь я один, спокойно проскользнул бы мимо караульных под покровом ночи, а с Нео такой трюк не пройдет.
Идти напролом? А если орки успеют вызвать подкрепление? Это ведь не все поселение в три хижины, это обычная застава. Ударят в свои тамтамы, или что там у них, и набегут зеленокожие головорезы, а я не настолько крутой воитель, чтобы со всем племенем в одиночку сражаться.
— Что будем делать? — вновь дернул меня Нео.
— Ждать, — коротко ответил я.
У меня появился план. И пусть шансов на успех было немного, устроить бойню я всегда успею…
К заставе двинулись, когда солнце опустилось за скалы и округу затопили густые сумерки. Яркий свет перестал резать глаза, а мои движения сделались удивительно плавными и заметно более точными и быстрыми. Красться к заставе я не стал и зашагал по тропинке в открытую, велев мальчишке не высовываться из-за спины.
Караульные заметили меня на середине пути, засуетились и заперли ворота, но стрелять не стали, полагая себя в полной безопасности. Я подошел к частоколу, снял с лица маску и объявил:
— Я пройду здесь. Не важно, откроете вы или нет.
«Аура страха» окутала незримым пологом, проникла за ограду, заставила орков оцепенеть, съежиться, замереть на месте от ужаса.
Ну а кто не перепугался бы при виде эдакой страхолюдины?
Человека можно освежевать и съесть на ужин, а твари, подобные мне, и сами не откажутся перекусить потерявшим осторожность орком.
Послышался шорох, над частоколом возникла растрепанная голова с изукрашенным шаманскими татуировками лицом. Старый шаман принялся бубнить заклинание изгнания нежити, но сразу сбился, стоило лишь мне растянуть губы в зловещей улыбке Чеширского Кота.
В улыбке? Да нет, скорее уж — в оскале.
— Открой, — предложил я сделку, — и я не трону никого из вас. Или войду сам, но тогда уже убью всех…
Шаман сумел совладать со страхом и спросил:
— Чего тебе надо?
— Пройти.
— Куда?
— Туда! В горы! — рыкнул я. Запущенная на полную мощность «Аура страха» вытягивала внутреннюю энергию удивительно быстро, и вести долгие переговоры мне было не с руки. — Ну?!
Скрипнул засов, и створки слегка разошлись. Я распахнул ворота, зло глянул на шамана, и тот спешно отпрянул к тростниковой хижине.
— Ты обещал! — напомнил он.
Я вновь закрыл лицо маской и зашагал по тропинке. Нео побежал вслед за мной.
Старый орк заметил мальчишку и крикнул вдогонку:
