Я только подивился выдумке Арчи. Желтый косой крест — знак заразы. В здравом уме в комнату с Бернардом теперь никто не сунется. Главное, чтобы тот сам, очнувшись, не вышел.
— Арчи, — заскочил на кухню я, — ты дверь заколотить успел?
— Я клин под дверь засунул. Ты мне скажи лучше, что нам на стол подавать.
— А может, ну его? Бежать надо, — заскочил в дверь и сразу же подбежал к окну Габриель. — Когти рвать пора, не то, когда мятежники вернутся…
— Куда бежать? Нагонят. А не нагонят, своим весточку передадут, и нас на дороге прихватят, — перебил его Арчи. — Нам бы хоть трупы куда спрятать, так нет, никуда их из подвала не перетащить…
— Поздно дергаться, — поглядывая в обеденную залу через приоткрытую дверь, заявил я. — Красные кошки караульных выставили.
— И что делать? — прислонился к стене спавший с лица Шутник.
— Сейчас накормим их, может, отбрешемся, — пожал плечами Арчи.
— Вы вот что — пока насчет обеда мозгуйте, а я приду сейчас. — Выскочив с кухни, я опрометью бросился во двор и заскочил в заросли крапивы, где утром мне привиделись цветки болиголова. Так и есть — вот они! Наскоро обкорнав под самый корень стебли нескольких кустов, я с важным видом прошел через обеденный зал, куда уже начали подтягиваться проголодавшиеся кавалеристы.
— Помогай давай, — зашипел на меня Шутник, который выкладывал на разогретую сковородку шипевшие полоски раскромсанного окорока.
— Отвали, — послал его я, высматривая ступку или что-нибудь подобное. — Арчи, тащи сюда бочонок кишкодера.
— Это что у тебя? — уже принеся настоянный на травах самогон, поинтересовался здоровяк.
— Сюрприз для наших постояльцев, — растирая в кашицу цветки, ухмыльнулся я. — Самое большее часа через полтора подействует.
— Снотворное?
— Ага, чтоб вечным сном уснули.
— Отравление почувствовать успеют?
— Они ночь не спали, так что не должны. — Закончив с цветами, я, старясь, чтобы стекающие в ступку капельки сока не попадали на кожу, занялся листьями и стеблями.
Арчи и Габриель принялись кашеварить, а я, набрав, как мне показалось, достаточное количество ядовитого сока, вылил его в бочонок кишкодера. Немного подумал и сыпанул щепоть измельченного чертова корня, который почти моментально растворился. Вообще-то никакой необходимости в нем не было, но дурманное зелье лишним не будет. Все не так быстро отравление почувствуют. Да и по крови яд быстрее разойдется.
Самогон, прямо скажем, отвратительный, посторонний привкус никто не почувствует. И не откажется ведь никто от дармовой выпивки — кого-кого, а трезвенников среди солдат считай что и нет. Вот с монахом придется что-то делать, этот поборник трезвости нам всю малину испортить может.
— Долго еще нам ждать, пока вы пожрать принести соизволите? — рявкнул заглянувший на кухню капрал, но, заметив уже приготовленный бочонок с кишкодером, сменил гнев на милость. — Давайте живее уже!
Арчи и Шутник кинулись накрывать на столы, я вынес бочонок самогона и вернулся на кухню за кружками. Пока все шло просто замечательно: зевавшие кавалеристы спустились на обед все как один, и только монаха не было видно. Надеюсь, этот тип и вовсе не появится — если кто и сможет учуять подвох, так только он.
Голодные солдаты мигом смели со столов, надо сказать, скудноватое угощение и в один присест расправились с бочонком кишкодера. Кто-то уже начал намекать на продолжение застолья, но капрал тут же разогнал всех отсыпаться, оставив лишь по караульному на первом этаже и на улице у конюшни. Излишней самоуверенностью этот служака не страдал и хотел быть готовым к любым неожиданностям.
— И что теперь? — убирая со стола объедки, тихонько поинтересовался у меня Арчи.
— Час, самое большее два. — Выкатив из-под стола пустой бочонок, я пинком отправил его к кухонной двери. Осоловело уставившийся в открытое окно кавалерист, под рукой у которого лежал взведенный легкий арбалет, вздрогнул, оглянулся и вновь облокотился на широкий подоконник.
— А если неладное почуют? — забеспокоился Шутник.
— Будешь насчет заразного постояльца байки травить, — предположил я.
— Какая разница? Все равно вздернут, — скривился тот. — Когти рвать надо.
— Отстань, — отмахнулся я.
Минут через пятнадцать Арчи закончил протирать столы и присоединился к нам на кухне. Кавалерист к этому времени закрыл ставни и уселся рядом с входной дверью.
— Бежать надо отсюда, — повторил свое предложение Габриель. — Как бы потом поздно не оказалось. А ну еще кто нагрянет?
— Думаешь, тебя отсюда выпустят? — Арчи выглянул в приоткрытую кухонную дверь на широко зевнувшего караульного. — Без лошадей далеко не уйти. Придется ждать.
— Кейн, сколько ждать-то? — вновь пристал ко мне Шутник.
