— Я смотрю, Вол, тебя на молоденьких мальчиков потянуло? Неужто хозяйство отросло? — не остался в долгу Джига, и теперь забурлила уже правая сторона. Но заводиле, похоже, было на это просто наплевать, и он направился к нам. — А вы чего застыли, аки столбы соляные?
— Мы это… — Тут я средним пальцем правой руки вытер соринку из правого глаза, а левую якобы невзначай завел за спину. — Смотрим мы. Место выбираем. Чтобы, значит, к душе легло.
— Ну… Выбирайте, — правильно истолковав мои жесты, отстал паренек. — А то смотрите, давайте к нам.
— Выбрали уже, — пробурчал Арчи и уверенно зашагал к двум свободным нарам на правой стороне.
Я только развел руками и заспешил следом. А впрочем, нечего мне у теней делать — слишком недовольную рожу при словах Джиги амбал с татуировками скорчил. К чему лишние сложности? Непонятно, что ему наплести успели. Как бы чего не вышло…
Но стоило Арчи подойти к свободным нарам, как моментально запрыгнувший на одни из них тощий пацаненок в не по размеру просторной накидке нагло помахал нам рукой:
— Проваливайте, занято.
Опередив здоровяка, я без разговоров пнул задохлика в голову, и тот, слетев с нар, кубарем покатился по полу. К нам тут же бросились два явно ожидавших подобного развития событий мордоворота, еще несколько человек с правой стороны барака вскочили на ноги. Вот только Арчи не дал разгореться потасовке и, сделав шаг навстречу подлетевшим бугаям, двумя неуловимыми движениями сшиб их с ног. А после, уже не торопясь, хорошо поставленными ударами отправил парней в полное забытье.
Тень! Сейчас начнется!
Но ничего начаться так и не успело: с левой стороны барака раздался издевательский свист, и Вол, поняв, что дело пахнет большой кровью, дал отбой своим мордоворотам.
Что ж, сегодняшнюю ночь мы, может, и переживем. А вот насчет завтрашней — уже не уверен. Вол, тенью об заклад бьюсь, наше самоуправство без последствий не оставит. Иначе уважать не будут. Для начала он другими новичками займется, а потом и наша очередь придет. Выходит, завтра придется на поклон к здешним теням идти.
— Это… — Шутник недобро посмотрел на соседние нары. — Нам бы еще одно место.
— Окстись, а караулить кто будет? — осадил его забравшийся на верхние нары Арчи. — Двое спят, третий дежурит.
— И кто первый? — Габриель потер отбитые бока. — Только не говорите, что я.
— Так оно и есть. — Я занял нижние нары и блаженно на них растянулся. — Как в сон клонить начнет — буди.
— Да меня уже клонит!
— Твои проблемы.
Разбудили нас ни свет ни заря. Встающее солнце еще даже не начало светить в узкие оконца барака, когда дверь казармы распахнулась и сменивший мундир на широкие штаны и кожаную куртку капрал Стивенсон заколотил по стене дубинкой. Вбежавшие вслед за ним пехотинцы тоже не стали с нами церемониться, только они колотили дубинками и древками копий не по стенам, а по головам. Не удивительно, что обитатели барака выстроились рядом с нарами в одно мгновение.
Я постарался скрыть зевок и угрюмо уставился на долговязого капрала. Ну и чего ему не спится? Отдыхай, пока есть такая возможность. Нам вот за ночь выспаться толком так и не удалось: мало того, что приходилось перебивать сон дежурствами, так еще на другом конце казармы всю ночь кто-то надсадно выл. И ладно бы выл один бедолага, но вдобавок ко всему под громкий хохот кого-то били, время от времени раздавались дикие крики, а какой-то недоумок и вовсе затянул показавшуюся мне бесконечной песню. Хорошо хоть деревенские к нам цепляться не стали. Но чую, разговора с тенями не избежать. Слишком с той стороны барака на нас выжидательно поглядывают.
— Все на выход! — во всю мощь тренированных легких гаркнул капрал Стивенсон. — Кто вчера прибыл — строится по левую руку от выхода, остальные по правую. И не дай бог кто перепутает.
Выстроившихся, как и было велено, слева от барака новобранцев, сверившись со списком, пересчитали и погнали к навесу рядом с полосой препятствий, под которым были свалены отслужившие свой век доспехи. И капрал собственноручно нагрузил каждого причитавшимся ему хламом, не позволяя схитрить и выбрать что-нибудь полегче.
Пробитые насквозь кирасы, рваные поддоспешники, панцири с глубокими вмятинами, вырванными застежками и гнилыми ремнями в бою пригодиться уже не могли, но свою функцию выполняли исправно — весили они будь здоров, и пробежать в них дистанцию, а потом еще и сражаться оказалось по силам далеко не каждому.
Несколько сот шагов по прямой, потом в горку, следом высоченная стена с прорезями для ступней и ладоней, дальше спуск по канату, длинная лужа, грязи в которой было куда больше, чем воды, пробежка по бревну, подъем на укрепление по веревке с завязанными узлами, прыжки с бревна на бревно и снова изнуряющий бег.
Едва держась на ногах после полосы препятствий, я попытался оттянуть врезавшийся в горло ремень шлема, который на совесть затянула какая- то старательная армейская сволочь, и огляделся по сторонам. Полностью дистанцию прошли не более трети новобранцев. На мой взгляд, это — очень даже
