Начал издалека, и чтобы не нарваться на её вопросы, стал жаловаться на своё самочувствие, и что только появление такой феи, как она, вдохнуло в меня жизнь. Вот так и узнал, что попал под грозу и, по-видимому, получил удар молнии, так как нашли меня в бессознательном положении в каретном сарае. А когда она утром узнала о происшествии, случившемся с секретарём великого князя, сама чуть не лишилась чувств. Ведь она так любит своего Коленьку, что если с ним что-либо случится, то ей тоже не жить. Она ждёт не дождётся ноября, когда запланирована свадьба, вот после этого она ни на шаг не отпустит своего суженого. Так что, Михась, я, оказывается, жених. И кстати, я не против этого – хороша девка, если бы обстоятельства позволяли, я бы с ней продолжал кувыркаться в кровати. Кроме того, что она красивая, ещё и умная, правда, по меркам этого времени. Для нашего она слишком наивная и доверчивая. Вот я и воспользовался этим – наплёл ей, что от удара молнии потерял память, и то, что великому князю грозит опасность. Одним словом, разговорил невесту по интересующим меня вопросам. Настя, а моя невеста проговорилась, что её так зовут, рассказала мне многое про твою жену Наталью и про её салон. Вывод Насти один – опасность, которая грозит великому князю, может исходить от людей, посещающих салон Натальи. Многие из этих людей очень нехорошие и подлые. Сама Наталья хорошо относится к Михаилу Александровичу, но особо его не уважает. Считает тюфяком и неспособным постоять за себя и выдвинуться на первые роли в государстве. Поэтому и держится за свой салон – царствуя там, она удовлетворяет свою тягу к манипулированию людьми и утверждает свою значительность. Мечтает она стать царицей и, в общем-то, ненавидит род Романовых. Так что, Михась, нельзя Наталью резко выдернуть из её среды обитания – отослать в Англию и забыть о существовании жены. Можно будет ждать очень неприятных последствий. Если у тебя душа к ней не лежит, то постарайся, чтобы она сама от тебя отказалась. Может быть, какой-нибудь роман закрутит в этой самой Англии. Аристократы – они такие, пупом земли себя считают, а значит, не удержится доставить себе физическое наслаждение. А пока до её отъезда тебе нужно вести себя, как любящий муж.
Выслушав этот откровенный монолог, я воскликнул:
– Ага, тебе легко говорить, имея молоденькую невесту. Было бы Наталье лет двадцать пять, вопроса бы не было изображать из себя любящего мужа. А на женщину, которой под сорок, боюсь, у меня и член не встанет!
– Да ладно, Михась, свистеть! А вспомни Зою Константиновну, нашего библиотекаря?
– Так с ней случайно получилось – после литры, выпитой на корпоративе!
– То-то ты с ней месяца два встречался!
– Да весёлая она баба, без претензий. Да и готовила вкусно, и трахалась от души. Хорошая женщина, вот только не повезло ей в личной жизни. К тому же я всегда приходил к ней в гости с бутылочкой. А после её употребления было уже всё равно, сколько Зое лет.
– Вот тебе и ответ, как ты должен теперь поступать. Берёшь батл и идешь охмурять свою жену. Первый раз тяжело, а потом привыкнешь, и может быть, тебе это дело понравится. И не захочешь Наталью в Англию отпускать. А нам бы она здесь пригодилась – такой агент влияния в среде не самых последних людей в государстве. Я вот свою Настю уже запряг работать на продвижение наших задумок. Теперь она будет подбирать нам преданных людей и вести бухгалтерию. Девчонка училась в Смольном институте, и там учёт им тоже преподавали, наряду с хорошими манерами и умением вести беседы. Многое она рассказала про свой Смольный институт благородных девиц. Я даже упросил её нарисовать план института. В госпитале, расположенном в твоём гатчинском имении, вместе с Настей работают ещё две бывшие воспитанницы Смольного. Так что, по рекомендации Насти, они первые кандидатки в фан- клуб великого князя.
Кац ехидно усмехнулся и закончил свою реплику словами:
– По крайней мере, в нужный момент эти благородные девицы, устроившись на коленках гвардейских офицеров, будут скандировать: Михаила на царство, Михаил наш самодержец!
Воспоминания о разговоре с Кацем закончились, как только «роллс-ройс» остановился во дворе красивого особняка. Неплохой домик имел в Питере Михаил Александрович. Я, когда вылез из автомобиля, даже замер, оглядывая эту резиденцию великого князя. Конечно, не только глазел на особняк, а прежде всего давал себе последнюю накачку перед решающим шагом. А затем, сжимая в руке завёрнутую в красивую бумажную обёртку бутылку французского коньяка, шагнул в сторону стоящего у входа швейцара.
Я готовился к тяжелому разговору, с упрёками в мой адрес, но всё получилось совсем не так. Был встречен Натальей как любимый муж, вернувшийся после тяжёлого трудового дня. Поцелуи это ладно, щебетание про текущие дела тоже, но вот стол, заставленный разными деликатесами, произвёл на меня отличное впечатление. А что же вы хотите – чёрная икра под французский коньячок очень вкусно. И при таком столе Наталья ещё и извинялась, что нет мяса по-мушкетерски, так как все блюда подобраны с учётом безвредности для желудка. Ужин прошёл непринужденно, и для этого мне даже не пришлось доставать принесённый коньяк. Наталья явно обладала талантом вести беседу. Обладала она и талантом соблазнения, в этом я убедился после ужина, когда мы остались одни. С бокалом красного вина она подошла ко мне, развалившемуся на диване, присела вплотную, пригубила вино и протянула его мне. Я, конечно, не привык пить такие вещи микроскопическими дозами, поэтому махнул вино до конца. Букет этой амброзии, конечно, ощутил, но больше желание обладать женщиной, которая находится рядом. Не знаю, что повлияло на это моё состояние. Может быть, в вино было добавлено какое-то любовное зелье, или на меня подействовал запах сидящей рядом женщины, смешанный с тонким ароматом французских духов. Одним словом, я потерял голову и набросился на Наталью как какой-нибудь пьяный грузчик на портовую шлюху. На ковёр полетели детали дамской одежды, какие-то заколки, колье с бриллиантами и изумрудами, а завершающим аккордом на гору женской одежды были брошены мои с таким трудом натянутые в Гатчине бриджи. Эти тесные и, по-видимому,
