дома – и это работает. По крайней мере, количество депрессий, суицидов и серьезных преступлений здесь чрезвычайно мало.
Вечер потихоньку продолжался. Откуда-то появилась сержант Райли, выпила со мной на брудершафт и потащила на танцпол. Думаю, что примерно в тот момент я окончательно потерял способность связно мыслить. Ну, или просто память от выпивки отшибло. Вот только что я, пошатываясь, пытаюсь танцевать, бесстыдно лапая при этом гибкое упругое тело, а вот уже действие происходит у меня в каюте, и это самое тело, без всяких признаков верхней одежды, сидит на мне, постанывая от удовольствия… На этом мои воспоминания, к сожалению, обрывались.
Утром, проснувшись, я обнаружил, что сержант уже тактично смылась из моей каюты. Воспоминания о ночи с ней наполняли душу удовлетворенностью и стыдом. Ей ведь теперь еще нужно как-то сказать, что у меня уже есть девушка…
К своему кабинету я шел, как на казнь, придумывая различные варианты общения и потихоньку замедляя шаг. Но все это, как часто бывает в подобных ситуациях, оказалось ненужным. Сержант, до отвращения бодрая и веселая, опять поприветствовала меня, вскочив из-за стола:
– Доброе утро, господин капитан! Вы не так плохи в постели, как ожидалось!
Вот и продумывай тут разговоры. Я почувствовал, как невольно краснею. Стерва у меня подчиненная.
– И тебе доброго утра, сержант, – я замялся, чувствуя, что рассказывать о своей девушке нужно именно сейчас. – Знаешь…
– Стоп-стоп-стоп! Капитан, вот только не надо мне сейчас с виноватой физиономией рассказывать, что у тебя есть возлюбленная, которой ты верен и все такое. Я это и сама отлично знаю. И не собираюсь за тебя завтра вечером замуж выходить. Так что давай без этих соплей. Мы с тобой, чувствую, сработаемся, ты мне нравишься, я тебе вроде тоже. Так что не будем все слишком усложнять, окей?
Вот, значит, как. Сказать, что у меня с души свалился камень – это ничего не сказать. Осталась, правда, совесть, то и дело намекающая мне, что я – беспринципная неверная сволочь. Но все равно стало легче. Гораздо легче.
– Сержант, вам никто не говорил, что вы – предел мечтаний любого мужчины? – поинтересовался я, продвигаясь к своей двери.
– Никак нет, господин капитан! – А кончики ушек-то порозовели…
– Ведите себя хорошо, сержант, и однажды, возможно, услышите это от меня, – пафосно произнес я и поспешно скрылся в кабинете. Кажется, вслед мне что-то кинули, по крайней мере звук удара о дверь я услышал весьма отчетливо.
Работа потихоньку вошла в колею. Я разобрался в хитросплетениях отношений различных корабельных служб и прочно занял свою собственную нишу. Десантники, с радостью свалив на меня все общение с флотскими, взамен чуть ли не носили на руках – ибо я все время оказывался на их стороне и частенько выбивал бонусы от командования.
Время от времени ко мне даже наведывались командиры десантных частей, чтобы пропустить бокальчик и поговорить о нелегкой жизни. Сначала пытались приходить во время рабочего дня, но я потихоньку все же сместил основное время их посещений на вечер. Особенно часто забегал капитан Франк Канцлер, который занимал этот кабинет до меня. Сначала я боялся, что он питает ностальгические чувства, но оказалось, что все совсем наоборот. Работу координатора он ненавидел всей душой и искренне мне сочувствовал, стараясь, по возможности, делиться опытом. В принципе, от него я узнал довольно много полезного и нужного. А еще он, как выяснилось, в свое время пытался приударить за сержантом Райли, но потерпел фиаско.
– Та еще стерва, дружище, – проникновенно поведал он мне, опасливо косясь на дверь. – Говорят, у тебя с ней получилось, тут ты молоток! Но будь поаккуратнее, она тебе так жизнь изгадить может, что волком взвоешь. И уволить ее хрен получится, дело свое лучше всех знает.
Он мрачно посмотрел на бокал с янтарной жидкостью, а я подумал – уж не сержант ли является основной причиной его ненависти к этой должности? Очень похоже на то.
Отношения с Райли у нас продолжались. С одной стороны, прямолинейные и бесхитростные, с другой – полные подколок и игры на нервах. Сержант, похоже, действительно не заморачивалась ни капельки и откровенно получала удовольствие, как в постели, так и вне ее, пытаясь доводить меня до белого каления мелкими намеками и многозначительными замечаниями. Причем делая это все с полнейшей официальностью и серьезностью.
Думаю, не оказывайся мы с ней время от времени то в постели, то на диване в моем кабинете, мне была бы уготована участь моего собутыльника- капитана. А так – я был согласен и потерпеть, тем более что довольная очередными своими выходками Райли охотно готовила кофе, носила мне обеды и всячески помогала по работе.
Черт его знает, может быть, она и есть та самая мифическая идеальная женщина… Тут я вспомнил об Адель и в очередной раз почувствовал себя сволочью. Интересно, как все повернется и что мне со всем этим делать, если наш линкор вдруг переведут к Короне?
Но линкор никуда не перевели. Вместо этого в один прекрасный день нас порадовало глобальное информационное сообщение, прозвучавшее по кораблю.
– Внимание! Оповещение государственной важности! Внимание!
– Мы что, опять с кем-то воевать начали? – поинтересовалась сержант, как раз в это время притащившая мне очередной кофе.
– Не знаю…
– Внимание! Глобальное оповещение от семнадцатого мая двести шестого года по времени системы Короны. В соответствии с нормами и порядками, принятыми в освоенном человеческим видом космосе, Диктатура Короны-три переформируется в государственное образование имперского типа Коронная Империя. Допустимое вторичное название – Империя Короны. В состав государства входят система Короны и система Прометея. В полной мере и включая
