– Этот твой тысячник устроил настоящий скандал, – ухмылялась орчанка. – Вожди хотели, как положено, устроить собрание, подумать, что делать, обсудить все. Его, конечно, тоже позвали – как не позвать, если человек за других решает? Наши-то ему сказали, мол, как положено, мнение свое последним скажешь, потому как самый молодой. Ну и начали каждый свои мысли высказывать, обстоятельно. Только этот парень ждать не стал. Послушал- послушал, да и рявкнул, чтобы все заткнулись. Сказал, что ему на наши традиции плевать, если они мешают. Сказал, что раз эльфы так быстро убрались, то это наверняка проделки Эрика, и что раз так, тебе там сейчас тяжело придется. И если, мол, уважаемые вожди собираются целый день провести в спорах, то пусть засунут языки в задницы и заткнутся, потому что времени на разговоры нет, и нужно срочно отправляться тебе на помощь. Так и сказал! – На лице у орчанки появилось мечтательное выражение.
– Хотела бы я посмотреть на рожи наших вождей, когда они это услышали! У нас ведь как: если по морде друг другу съездили – ничего страшного, а вот говорить нужно обязательно со всем вежеством. А тут такое! В общем, вожди спорить не стали, решили потом за обиду спросить. Потому что пока Беар в сторонке с ними общался, люди, с которыми он из-за стен вышел, знакомились с нашими вояками. Ну и рассказали, куда, по их мнению, так торопились первородные. Намекали еще, что мы очень вовремя пришли – как раз когда враг ушел. Такого наши, конечно, стерпеть не могли! Так что пока старейшины там совещались, воины уже все решили. Если бы вожди воспротивились, их бы просто сместили. Ну, правда, они и так-то не хотели отсиживаться, просто не привыкли так быстро решать, – поспешила оправдать своих предводителей Кайкини.
– Вы, люди, хитрый народ, и это, наверное, хорошо. Раз уж мы теперь вместе. Ну а дальше ты догадываешься. Отправились мужики догонять эльфов, и успели в самый последний момент – вас там уже добивать собирались. Очень удачно получилось, первородные наших вояк не заметили до самого последнего момента. Очнулись, только когда по ним залп дали, да и то не сразу – слишком увлеклись. Тут одна смешная мелкая девчонка бегает, ученица ворчуна Квотара, так она рассказала, как вы у первородных в тылу веселились. Неудивительно, что они так жаждали до вас добраться! За это и поплатились.
Эпилог
Я окончательно пришел в себя только через месяц. Слишком сильно потрепали меня последние события. Рана зажила быстрее, но с общим истощением организма справиться так просто не получалось. В результате весь месяц меня не выпускали из своих загребущих рук лекари, подвергая всевозможным издевательствам, главным из которых я считал строгую диету, отягощенную чуть ли не ежечасным приемом разных лечебных зелий. И это притом, что наша разросшаяся община, наконец, перестала испытывать дефицит продовольствия. Смотреть, как товарищи отъедаются всякими деликатесами наподобие шашлыка и козьего молока, самому при этом давясь жиденькой кашей, было выше моих сил. Приходилось использовать все свое мастерство в скрытном передвижении и маскировке, чтобы урвать себе вкусного. Обычно я более послушный пациент, просто в этот раз на мне свои навыки отрабатывали представители целых трех рас, и единственным методом лечения, в котором они однозначно сходились, была как раз диета. Проблема в том, что диеты у каждого лекаря были припасены разные, в результате после исключения всех «непересекающихся» продуктов, оставалась практически только вода.
Когда мое состояние было признано удовлетворительным, жители Кеймура радостно принялись готовиться к долгожданному празднику, который откладывали до того, как все раненые и болящие смогут принять в нем участие. Так уж получилось, что я был последним, кто стоял между давно запланированным грандиозным праздником живота и горожанами.
Веселье и в самом деле получилось замечательным. Люди, орки и гоблины не ограничились богато накрытыми столами. Город по мере сил украсили, откуда-то нашлись музыкальные инструменты и те, кто умеет ими пользоваться. Веселились с полудня и до заката, и многие явно собирались продолжать до утра. Мне тоже не хотелось прятаться в пустом доме, но от шума и веселья я уже утомился, и потому отправился по своему обычному маршруту. В последнее время, с тех пор, как жизнь города вошла в ритм, я стал частым посетителем нашего маленького кладбища. Я завел привычку останавливаться у каждой могилы – всех постояльцев этого места я знал, с каждым мне было о чем поговорить. Но, конечно, дольше всего я задерживался у могилы Иштрилл. Мне казалось важным рассказать, какие изменения произошли с Кеймуром, ведь она успела полюбить этот город и очень жалела, что не видела его в период расцвета. Нет, я не обманывал себя. Не воображал, что моя жена может слышать мои рассказы – слишком многое я в последнее время узнал о загробной жизни, чтобы тешить себя иллюзиями. Здесь моей Иштрилл не было. Оставалось утешать себя, что где-то она есть, пусть и не рядом.
Сегодня я почему-то не чувствовал обычного спокойствия. Страха не было, даже несмотря на то что кладбище расположилось за стенами города – во-первых, эльфы пока не спешили взять реванш за свое поражение в нашей маленькой войне, во-вторых, вокруг было достаточно патрульных, чтобы не переживать насчет возможного появления врага. И все же мне было неспокойно. Я как будто чувствовал спиной чей-то взгляд. Совсем не враждебный, скорее заинтересованный. В конце концов, я не выдержал и начал оглядываться по сторонам.
– Извини, что подслушал твой разговор, Эрик, – только услышав голос, я смог найти взглядом говорившего. – Я не хотел тебе мешать, это случайно получилось.
