сильный.
С помощью атратов носитель и сам смог рассмотреть три размытых силуэта, которые, казалось, парили над землей в ста шагах.
– Что ты думаешь о бое с духами? – спросил один из таинственной тройки.
– Не особенно впечатлило, – ответил второй. – Да, Оскол довольно неплохо справился с высшими духами под Ритсолой и сумел обуздать «диких» духов здесь, но сделал он это, на мой взгляд, на пределе своих возможностей. Я разочарован. Мне казалось, что обладая полноценной семьей атратов, он должен чувствовать себя уверенней.
– А может, он просто не хочет показывать всей своей силы? – вступил в разговор третий.
– Вряд ли, – покачал головой второй. – Вы же видели, насколько тяжело ему дался этот бой. Дело скорей в другом. Он просто не успел освоить атраты в полной мере. Его собственной силы, его возможностей не хватает для раскрытия всего потенциала семьи. Либо сами атраты не желают раскрываться полностью. А может, и одно и другое вместе.
– Так может, пока Оскол не набрал полной силы, избавиться от него? – спросил третий. – Или хотя бы поставить на место. Ведь он в открытую противопоставил себя богам?
– Не всем богам, а только Клокии, – уточнил второй.
– Значит, то, что в этом бою смертные вступили в бой с духами, которые служат тебе, ты не считаешь своим личным оскорблением? – спросил первый из тройки, он же бог войны – Терхон.
– Нет, – невозмутимо ответил второй из собеседников, точнее ответила. Женщиной оказалась Зала – богиня смерти. – Мои духи всего лишь выполняли свою работу – собирали души умерших. Воевал Оскол и его друзья с «дикими» духами. Хотя то, что он помог стольким обитателям тонкого мира войти в мир живых, меня очень возмутило. И я придумаю ему наказание. Я думаю, Терхон, тебя больше волнует тот факт, что с возвращением Оскола, вооруженного семьей атратов, расклад сил в Иктиве изменится кардинально, и война, скорей всего, пойдет по другому сценарию.
– Да, – нехотя согласился Терхон, – сей факт меня весьма настораживает. Но война пойдет по тому сценарию, который я напишу.
– А они нас видят, – снова подал голос третий участник разговора – один из демонов войны, служащих Терхону. – Причем видит не только Оскол, у которого атраты, а и вампиресса. Очень подозрительная особа, должен сказать.
– Здесь все подозрительно, – сказал Терхон. – Особенно подозрительно, что одна из ключевых фигур Иктива, после продолжительного отсутствия, возвращается с семьей атратов.
– Семья атратов просто так никому не дается, – многозначительно заметила Зала.
– Вот это нам и стоит выяснить, – согласился с ней бог войны. – Как и почему к смертному попала такая сила. А потом мы решим, как с ним поступить. А пока нам лучше уйти, не хватало еще воевать со смертными.
Размытые силуэты словно подхватил ветер и разметал их по полю. При этом никакого всплеска магии не наблюдалось. Во всяком случае, ни Гартош, ни Алеандра не смогли заметить никаких следов магии.
– Ну, и что у нас здесь были за зрители? – первым подал голос Оскол.
– Не знаю, – задумчиво ответила герцогиня. – Но очень хорошо, что мы не начали это выяснять. Что-то мне подсказывает, что эти зрители нам не по зубам.
«Похоже, что кто-то из высших сил этого мира заинтересовался происходящим, – пришла к правильному выводу Алаза. – Нужно быть очень осторожным в своих действиях».
«Но они не стали нам мешать, – подхватил Тенос, – а значит, мы свободны в своих поступках. Во всяком случае, пока».
«Посмотрим», – уклончиво ответила Алаза, решившая не продолжать больше жаркую дискуссию о хороших и плохих атратах и носителях.
К Гартошу подскакал Алькон и полковники.
– Давно я не махал мечом! – восторженно воскликнул командор.
– Какие потери в легионе? – с ходу спросил у него генерал.
У Алькона сразу поубавилось энтузиазма.
– Почти три десятка погибли, – повесив нос, сказал он. – Потеряли навыки за столько-то лет, вот и расслабились. А их кавалерия была настроена серьезно на то, чтобы прорваться. Вот и дрались до последнего. Нужно нас, господин генерал, не только как извозчиков использовать, но и в бой почаще бросать. А то нас скоро и против баранов будет страшно выпускать – а ну как забодают.
– Возникнет надобность, будем бросать в бой. Ты мне лучше скажи, почему сам в бой полез? Ты уже не полковник, а командор, а значит, должен наблюдать за боем со стороны, чтобы иметь возможность вовремя принять правильное решение.
– А у меня был хороший учитель, прежний командор, – нагло улыбнулся в лицо генералу Алькон. – Он почти никогда не отсиживался в стороне.
– Врешь ты все, господин командор. Каюсь, было дело, участвовал в рубке, в общем строю. Но я отчетливо понимал, что от моего меча гораздо
