Оль в ужасе замотал головой.
– Тут поганых работниц еле-еле из дому выставлял, репьями цеплялись! Половину посуды переколотила, пылища на полках, угли в кастрюлях – и нет же, спорит, кричит, что придираюсь я! А если б и жена поганая попалась?! Да от нее ж вовек не избавиться было бы! К тому же на работницу уходит половина жалованья, а не все как есть! И вообще, Билка…
– Чавк?
– Нагляделся я там на семейное счастье, ну его под демонов хвост.
– Да она просто дразнится, – Умма отодвинула опустевшую тарелку. – Сама-то небось тоже ни за что. Ее-то вовсе на месте не удержать, переезжую магу. И кто б подумал, что из этой тихони получится такая егоза бестолковая? Носится по всему Ортаю, как кошка дикая, – а толку-то? Оль, давай ее образумим – ну не дело же, правда?
– Правда, – серьезно согласился Оль, игнорируя насупленные брови Бивилки, и тут же предложил: – Давай я тебя в Мошук заберу вторым гласником. А что? Там вербяное хозяйство теперь огромное, целый здоровущий поселок вышел при городе. Так что наместник может послать в Школу запрос на еще одного мага, я ж только рад буду. А, Билка?
– Нет уж, – ощетинилась Бивилка, – вдруг зашибу ненароком какого-нибудь ценного гада, Школа ж меня не простит никогда. На здешнем рынке попроще будет, поспокойней.
– На каком еще рынке? – не понял Оль. – Репой торговать собираешься, что ли?
– Зазывалой она пристроилась, – Умма принялась наполнять опустевшие кружки. Бутыль сыто булькала, – к торговцам живностью. И знаешь, хорошо выходит, красиво так, с душой! Торгаши после сегодняшней выручки должны были нести ее до дома на руках.
Бивилка вспыхнула и уткнулась в кружку с вином. Сознаваться, что роль «зазывалы» оказалась безумно интересной, было стыдно. Умма отпила несколько глотков из собственной кружки и озвучила то, что смущало подругу:
– Но это чушь какая-то. Шесть лет учиться – для чего, чтоб помогать торговцам? Драть глотку посреди рынка? Несуразица.
– Все равно завтра снова пойду!
– Пойди-пойди. Авось накричишься, успокоишься и на что-нибудь дельное согласишься! Оль вот хорошо предложил, правда же!
Бивилка вдруг рассмеялась. От вина её щеки порозовели.
– Признай, Уммочка, ты просто не хочешь терпеть мое соседство в доме!
– Конечно, – охотно согласилась подруга. – Мне хватило шести лет с тобой, поганкой, в одной комнате, больше не соглашусь на такое – вот и хочу тебя в Мошук сбагрить, подальше отсюда.
– А я тоже пройдусь по столичному рынку, очень даже охотно, – неожиданно поддержал Бивилку Оль. – У меня как раз травки всякие позакончились, да и просто… в Арканате ж должна быть уйма всяческих диковин! Если не здесь, так где же?
– Диковин хватает, – равнодушно согласилась Умма. – Только и цены на них такие же, диковинные. Побродишь, рот поразеваешь, да на том и кончится.
– А и пускай, – Оль поболтал остатками вина в кружке и потянулся к бутыли.
– Ну идите, – чуть обескураженно пробормотала Умма. – У меня на завтра все равно уборка, что вам тут болтаться-то…
– Ой, – смутилась Бивилка. – Уммочка, так я останусь, помогу тебе! Ну его, тот рынок, не сбежит никуда!
– Шагай-шагай, – отмахнулась подруга. – Без тебя с метлой управлюсь. Побегай по рынку, егоза бестолковая, быстрей надоест.
– Может, снова того некроманта увижу!
– И что? Отгрызешь краешек плаща на память?
– Некроманта? – переспросил Оль. – Какого еще некроманта?
Магички, перебивая друг друга, рассказали. Парень слушал спокойно, попивая вино да пожевывая зелень.
– А еще, – возбужденно закончила Умма, – мы узнали, что он ищет какую-то вещь у торговцев. Приходит уже третий день, все внимательно изучает, и что ему нужно – не говорит. Торговцы понять-то не могут, чего ему надобно, перетаскали кучу вещей за эти дни, а он все никак не угомоняется!
– Это странно.
Оль отодвинул кружку, и Умма тут же наполнила ее вином.
– Конечно, странно, – влезла Бивилка, – некроманты средь бела дня глаза мозолят!
– Да не то, что он некромант, – отмахнулся Оль, – а что разыскивает чего-то.
– А что он некромант – самое нормальное дело, – свистящим шепотом добавила Умма и смешно вытаращила глаза.
Оль мотнул головой:
– Это и правда нормальное дело, мы просто к ним непривычные, потому как они в Меравии обретаются. И что он некромант – было б неважно, ходи он на рынок за пирогами. В городах ведь работает запрет, практиковать ему все равно нельзя. А вот если…
– Запрет? – переспросила Бивилка.
